20 километров по прямой

	Поделиться:

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за январь 2023:

 

На чтение потребуется 2 часа 20 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Мои отношения с богом похожи на отношения с ним одного литературного героя, который в бога не верил, но иногда задумывался и тревожился: а вдруг он всё-таки есть, и ему не нравится, что кто-то в него не верит? В такие минуты я, как и тот герой, начинаю немножко в него верить, ну, так, на всякий случай, чтобы он (если он есть) не слишком обижался на меня за моё легкомысленное безверие. Должно быть, это действовало, потому что до сих пор никакого недовольства недостаточностью моей веры в него он мне не выказывал.

Когда одного человека при мне спросили, верит ли он в бога, он ответил одним словом: «Иногда». Самый честный ответ, какой можно придумать. Лично я на такой вопрос ответа просто не даю, а задавшего его сразу зачисляю в умственно отсталые. Ну как можно задавать человеку такой вопрос? Человек, возможно, сам себе боится его задавать, а тут извольте, раскрывайте душу перед каждым встречным. Убеждён, что большинство людей не знают точного ответа на этот вопрос, хотя чаще всего с уверенностью отвечают «да, конечно, верю» или «нет, я атеист, и никакого бога нет». Все немножко атеисты и немножко, в тот или иной момент, верующие. Как ни парадоксально, это зависит от жизненной ситуации.

Мой личный принцип: никогда не задавать людям вопрос о вере в бога и никогда на такой вопрос не отвечать. Если начинают очень уж приставать, я просто сообщаю об этом моём принципе, и, как правило, от меня отстают. По-моему, принцип вполне справедливый. Вот в чём я абсолютно убеждён, и не скрываю этого, так это в том, что о своём происхождении мы не узнаем никогда. Откуда мы взялись, и почему мы такие, какие мы есть, всё это будет вечно оставаться для нас неразрешимой загадкой. И очень хорошо, что будет оставаться. Есть нечто, чего знать нам не следует, чего лучше нам не знать для нашего душевного спокойствия.

Странно, очень странно, но многие не видят разницы между верой в бога и религией. А между тем это вовсе не одно и то же. Можно искренне и глубоко верить в него, то есть, в его существование, в его всемогущество, в сотворение мира именно им, и в то же время быть далёким от религиозных догм. Иной раз просто к ним враждебным. Такие люди размышляют и приходят к выводам самостоятельно, в то время как религия – любая! – предлагает уже готовые догмы и правила, часто нелепые, друг другу противоречащие, а уж научным знаниям противоречащие сплошь да рядом.

Ещё прискорбнее непонимание большим количеством людей разницы между верой в бога и церковью. Уж это-то совсем несовпадающие вещи. Самый яркий пример Лев Толстой, который был очень верующим человеком, христианином, а церковь не ставил ни в грош. Она ему была без надобности. Церковь – это контора, организация, которая разработала ритуалы общения якобы с богом и считает именно их, свои ритуалы, самыми правильным и угодными богу. Так о себе думает всякая церковь, а их в мире великое множество. Мы знаем только самые известные по многочисленности приверженцев, а другие, маленькие и просто малюсенькие, что мы знаем о них?.. Тот же самый шаманизм затерянного в джунглях племени из полусотни дикарей, это ведь тоже своего рода церковь, если рассуждать непредвзято.

И уж совсем нелепо и смешно, когда человек считает, что церковь – это красивое здание с колокольней или минаретом, с куполом или с другими приметными деталями архитектуры. В этом здании внутри красиво и торжественно, там служат люди в театральных одеяниях, которые говорят на непонятных древних языках, помахивают кадилами, совершают некие жесты и телодвижения, ходят кругами, что-то напевают, а вокруг висят картины в золочёных рамах, свечи, запах ладана… Да, конечно, это церковь, но лишь в смысле помещения для религиозных обрядов. Такая церковь входит в состав большой церкви-организации, принадлежит ей как собственность. Но местный простой человек очень мало что знает о большой церкви, а вот это красивое здание с куполом и служителями внутри него, вот это и есть для него церковь во всех смыслах, и в хорошем, и в плохом, и в малом, и в большом…

Вот, я всё ближе и ближе к вопросу, касающемуся прямо меня, к тому, что называется религиоведением. Ничего странного, что многие путают религиоведение с теологией. Если уж путают веру в бога с церковью, то что же говорить о таком заблуждении. Теологи – это люди, свято верующие в существование бога, в его всяческие сверхвероятные качества и способности, и при этом старающиеся придать своей вере наукоподобие. Они доказывают, что самые последние достижения науки никак не противоречат теории божественного происхождения Земли и человека, да что там человека – всего сущего, всей Вселенной, включающей в себя мириады мириадов звёзд, планет, комет, галактик, чёрных дыр, метеоритных дождей и так далее. На вопрос «зачем всё это человеку, если место его обитания Земля?», они отвечают каким-нибудь софизмом вроде «чтобы человек ощущал себя не царём, а крупицей, песчинкой Вселенной, чтобы огромность мирового пространства усмиряла его гордыню». В крайнем случае ответят, что промысел божий нам не совсем ещё ясен, он ещё не проявился во всём своём величии, и нам, малым песчинкам-пылинкам, надо проявлять больше смирения, а не требовать от Создателя ответов на все свои жизненные вопросы. Иногда теологов путают с богословами, хотя последние – не более чем толкователи религиозных текстов, переводчики с божественного языка на общепонятный гражданский, причём толкуют и переводят они исключительно по своему разумению, не всегда адекватному.

Теологи называют себя учёными, но трудных вопросов они избегают. Особенно они не любят вопроса о сотворении мира и человека, то есть Вселенной в целом. Не любят потому, что на их обычный ответ, что, безусловно, всё это сотворил именно бог и никто другой, немедленно напрашивается вопрос: а бог – он откуда, кто его сотворил?.. От такого вопроса их прямо корёжит, но они на это придумали такой ответ: он ниоткуда и никто его не сотворил, ОН БЫЛ ВСЕГДА! Но тогда возникает следующий вопрос: а где он был, когда Вселенной ещё не было, где размещался?.. И почему не допустить, что это Вселенная была всегда, а бог появился в ней не так уж и давно в сравнении с извечностью существования Вселенной?.. Материалисты утверждают, что вначале появился человек, а за ним уже появился и бог. Появился потому, что оказался нужен человеку. Но Человека и Вселенной не было когда-то... А когда ничего не было – что тогда было?.. Был ли ОН тогда, да и сейчас ОН есть ли?..

Когда нацисты ликвидировали Варшавское гетто, большинство евреев оттуда отправили в Освенцим и другие лагеря смерти, но от самых старых, слабых и больных велено было избавиться безотлагательно. В одной из партий обречённых оказался престарелый раввин, стойко выносивший до той поры все мучения и унижения. Но вот их выстроили на краю рва, вдоль шеренги шли двое эсэсовцев и стреляли людям в затылок. Раввин с ужасом и изумлением созерцал эту картину – такого конца своему народу и самому себе он не предполагал, это полностью противоречило догме о богоизбранности евреев. Раввин в отчаянии обратился к НЕМУ на иврите: «Господи, я знаю, что ты есть, так защити нас, покажи свою силу, прояви себя, ведь сейчас для этого самое время!»… Но ничего не произошло, выстрелы продолжали греметь, убитые евреи продолжали падать в ров. И тогда раввин воскликнул, обращаясь к стоящим рядом соплеменникам: «БОГА НЕТ!!!». Через секунду он и сам свалился в ров с простреленным затылком.

Вычитавший где-то и пересказавший мне эту, вроде как подлинную, историю, мой однокурсник саркастически прибавил, что, должно быть, эта пуля в затылок раввину была карой ему свыше за богоотступничество, а вот если бы он продолжал взывать к богу и верить в него, то в последний момент примчался бы гонец от фюрера с распоряжением остановить расстрел, а всех уцелевших евреев отправить на отдых в Карловы Вары… Помню, я только подумал, что те, кто стреляли в затылок евреям, они ведь тоже были творениями господа. Конечно, если только верить в божественное происхождение всего сущего.

И, если уж зашла речь о нацистах… Во время Нюрнбергского процесса американцы решили сделать психологический портрет каждого из подсудимых, так было принято в американской следственно-судебной практике. Видимо, они хотели представить общественности этих монстров, этих душегубов во всей их отталкивающей «красе». С этой целью в Нюрнберг были посланы двое маститых психологов, специалистов по криминалу. Психологи работали целый месяц, провели свои тест-беседы с каждым из двадцати одного подсудимых. Результаты тестирования были ошеломительны и для самих психологов, и для судей.

Все подсудимые показали себя абсолютно нормальными, уравновешенными, воспитанными и образованными людьми. Все были неплохо начитанны, любили музыку, ценили живопись, не имели никаких отклонений и извращений. Рассуждали логично, на вопросы отвечали внятно, без увёрток. У всех были жёны и дети, все были хорошими семьянинами, детей и жён своих любили, писали им длинные письма, в которых жён утешали, а детям давали наставления, учили их честности, трудолюбию, смелости. Большинство из них росли и воспитывались в христианских семьях, и негласно оставались христианами даже при Гитлере, который христианства не одобрял, но и не запрещал. В тюрьме они охотно встречались с пастором, молились, причащались, на Рождество все вместе пели «Тихая ночь, святая ночь»…

А это были люди, обвинявшиеся (затем осуждённые и казнённые) даже не в серийных, а в массовых убийствах, в истреблении целых народов. Об этом они невозмутимо рассказывали во время суда, но вину свою в этом решительно отрицали. В большинстве своём они приняли смерть спокойно, со словами вроде «умираю за Германию невиновным».

Психологи были потрясены. Все их представления о личности жестокого преступника были опровергнуты. Перед ними были самые обыкновенные люди, да ещё с высоким коэффициентом интеллекта. Интеллект самих психологов этого парадокса осилить не смог. Один из них был настолько шокирован, что вскоре оставил свою профессию. Результаты тестирования гласности преданы не были.

Да если бы только нацисты!.. Японцы, первыми де-факто начавшие Вторую мировую войну вторжением в Китай в 1937 году, творили там зверства, перед которыми меркнут художества гестапо и СС. Офицеры-самураи соревновались друг с другом, кто больше отрубит китайских голов своим самурайским мечом. Китайцев, и пленных военных, и мирных гражданских, убивали десятками тысяч на улицах и площадях без всяких церемоний и обоснований, просто потому, что так было можно. И это – японцы, со своими поэтическими и философскими хокку и танка, с театром кабуки, с нежными гейшами, с сакурой, с Фудзиямой и с самурайским кодексом поведения бусидо, не допускающим для японца бесчестья, ну а в случае, если бесчестье случится – харакири…

А ещё армянская резня 1915 года, которую Турция до сих пор яростно отрицает, а убитых тогда было более миллиона…

Да, самый трудный для теологов вопрос не о происхождении человека, а о его качествах. Ведь если человека создал бог, то и достоинства человека должны быть хотя бы близки к достоинствам его создателя. А что мы видим? Вся история человечества это история убиения одного человека другим, истязания одного человека другим, ограбления одного человека другим, унижения одного человека другим, и всё такое прочее в миллионных и миллионных масштабах. Человек, как свидетельствует история, способен на любое злодеяние, вплоть до антропофагии. Объяснение, что человек сам виноват в своих пороках, не работает. Ведь кто создатель этого порочного по факту существа?.. Вот то-то же… Так, может быть, и создатель несёт хоть какую-нибудь ответственность за порочность созданного им существа?..

Видите, сколько можно привести вопросов, мучительно трудных для людей, верящих в божественное происхождение мира и человека в нём, особенно для людей, называющих себя теологами и считающихся учёными.

Религиоведы ничем подобным не занимаются. Предмет их изучения куда проще и приземлённее. Им интересны формы верований людей в различные «высшие» силы, а также, конечно, их содержание. Они должны бесстрастно исследовать церкви, секты, культы разных народов, народностей, государств – если религия объявлена государственной. Древние языческие верования и обряды, переход к единобожию, поздние основные религии, новейшие веяния и течения в них. Ну, вот, примерно так. Не знаю, почему нам в вузе подавали это как раздел философии, ведь это скорее исторические знания. Кроме, возможно, новейших времён. Конечно, картина нынешнего мира не будет достоверной без упоминания религиозных корпораций и сообществ всех масштабов, а их и сегодня великое множество. И ведь каждое необходимо заметить, отметить, промаркировать, классифицировать, понять и объяснить. При этом религиоведу вовсе не обязательно верить в бога и примыкать к какой-нибудь религии. Скорее наоборот, это может обесценить результат его работы. Человек, изучающий религии и при этом сам исповедующий одну из них, это всё равно что футбольный арбитр, болеющий за одну из двух команд и при этом вышедший на футбольное поле судить их игру.

Вот, я как раз не из таких. Ни за кого не болею, ни к кому не примыкаю, никому не сочувствую. Правда, и не понимаю никого из них. А если уж совсем откровенно, мало что о них знаю. Даром что называюсь религиоведом. Но я уже рассказал, как им сделался. Коротко придётся рассказать и о том, как я сделался аспирантом, да притом ещё диссертантом.

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в январе 2023 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: