Грибной директор

 

Купить в журнале за декабрь 2016 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 3 часа | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

Первые серьёзные проблемы

 

 

Они начались, как ни странно, с того момента, когда предприятие Алексея стало приносить ощутимый доход, и даже Витька уже подумывал стать его компаньоном, тем более что в одиночку Алексей уже не справлялся, ибо объёмы его кустарного производства постепенно росли.

Надо сказать, что зиму друзья пережили вполне спокойно. Алексей несколько раз уезжал в город на подработки, где начальником товарной станции был его брат, директором универмага – его друг, а второй секретарь горкома – его очень хороший приятель, однокашник по институту. Словом, работящего, компанейского Лёшку без проблем устраивали на какое-нибудь хлебное место, и он за пару месяцев скапливал небольшой капиталец, который потом и тратил на жизнь в Меже и некоторые приобретения для своего заводика. Когда наступила весна, и Витькин дом со всех сторон залили паводковые воды, Алексей купил («достал») в райцентре надувную двухместную лодку, на которой они переправлялись с Витькой в Межу, чтобы купить в сельмаге хлеба, консервов, отрубей корове и другие необходимые домашним обитателям продукты и вещи. Однажды лодка их всё-таки перевернулась, и они едва не утопли в ледяной воде бешено разлившейся сельской речонки. Спасло, что оба неплохо плавали и не стали паниковать. Сначала выбрались сами, а потом ниже по течению изловили длинной слегой и унесённую течением лодку.

Об этом случае в селе долго толковали обыватели и, увы, далеко не все выражали им своё сочувствие. Однажды пришедший к ним на стакашек-другой Питилка рассказал, что в сельмаге местная знахарка Онисья, к которой ходили снимать порчу и за разными там травами и настоями, злословила в их адрес перед десятком межевских женщин, утверждая, что их в Межу нечистая принесла, что рано или поздно они накличут на межаков беду и что в сельсовет сверху уже пришла важная бумага, в которой органами прописано, что-де в области давно ищут опасного мошенника, который обирает в Поволжье простых доверчивых «гражданов». Втирается к ним в доверие и обирает, а потом – наутёк, только его и видели. И вот-де этот мошенник как две капли воды похож на пришлого грибовара. Оба, выслушав этот неприятный рассказ, невольно поёжились, надеясь лишь на то, что Питилка, по своему обыкновению, сильно преувеличил. Но в том, что похожий разговор в принципе мог состояться в магазине, они не сомневались, потому что и из других источников к ним кое-что похожее уже начинало просачиваться.

Ещё в начале зимы Витька забил на мясо поросёнка (приглашал резаков) и сдал в потребсоюз телка, выручив при этом довольно крупную сумму денег. Ближе к весне Дочка принесла ему справную пятнистую тёлочку, которую он забрал с холодного двора на тёплую кухню, где она, привязанная к русской печке, училась ходить, отчаянно скользя по дощатому полу. Тут же она и отправляла свои естественные потребности, но ни Витька, ни Алексей, слава богу, не были от природы брезгливыми мужиками. Лёшка без проблем и подтирал за ней, и мыл запачканный кухонный пол, а Витька поил тёлочку коровьим молозивом (молоком, которое корова даёт вскоре после отёла, люди его первое время не пьют), вставляя ей в мокрые ноздри, чтобы она не захлебнулась, свои испачканные чернилами учительские пальцы. Куры по зиме далеко не уходили, боясь лис и ястребов, которые на белом снегу могли легко разглядеть даже мышку. Несколько раз ходили на охоту, добыв нескольких тетеревов и енота. Из шкуры последнего местный скорняк Андрей Курзанов сшил Алексею шикарную ушанку, а сваренное мясо енота с удовольствием склевали куры, которые ели в этом белковом мире абсолютно всё.

Что касается неприятностей, то они стали происходить как бы невзначай, в начале мая, когда Алексею удалось выручить за свои грибы первую серьёзную сумму. Витька потом ещё несколько дней журил его за словоохотливость:

– Какого рожна ты в магазине варежку разевал про деньги? Это пойми, дурья твоя башка, коммерческая тайна! И ведь не случайно этот термин ещё при Петре у нас появился в негоциантском мире! Я же и сам тебе не раз говорил, что главным пороком сельских жителей, да и русских обывателей вообще, всегда была зависть. Тут очень точна поговорка: «Пусть лучше мой единственный дом сгорит, только бы у соседа сгорело оба!». А ты сразу про тысячу вырученных рублей брякнул. Да здесь пенсии колхозники получают по десятке, зарплаты – максимум по пятьдесят рублей.

– Но ведь у меня и траты какие! – пробовал возражать Алексей.

– Здешние люди хоть и любопытны, но в вопросах коммерции смыслят куда меньше, чем я в твоей инженерии, – тут же оборвал друга Витька. – Им просто в голову не приходит, что предпринимательство всегда было очень рискованным и затратным делом. А вот вырученная тысяча – это очень просто, это пачка красных с Лениным десяток, которую можно потрогать и на которую в нашем сельмаге можно скупить буквально все продукты.

 

Неприятность состояла в том, что Лёшку вдруг вызвали повесткой в райвоенкомат, где попытались забрить в какие-то «партизаны» – на казахскую целину убирать хлеб. Лёшка набрал кучу справок, что-де, когда служил срочную, получил тяжёлую травму головы, что нередко и в обычной-то, штатской жизни у него случаются приступы сильного удушья, а тут – суровое казарменное бытие в знойной казахстанской степи. Спор с председателем призывной комиссии завершился тем, что последний, перечеркнув в Лёшкиных метриках рекомендацию невропатолога «Лечиться в диспансере амбулаторно», размашисто написал красной пастой сверху: «Психбольница. Стационар». Еле-еле они от этой больницы отбоярились. Витькин знакомый из КГБ помог.

Но за первой неприятностью последовала вторая. Вскоре после того, как они сходили в клуб на танцы, где Лёшке понравилась дочка местного председателя колхоза Таня Волнухина. Он трижды приглашал её, а потом и она его – на «белый» танец. И то ли это не понравилось кому-то из её прежних ухажёров, то ли стало лишь формальным предлогом напакостить пришлому горожанину, но вскоре на стенах грибного заводика появились несколько дыр и надписей с угрозами. Витька предложил вызвать из района капитана милиции Дасмаева, но Алексей, подумав, отказался.

– Знаешь, Вить, – отвечал после некоторого раздумья он, – полагаю, не стоит доводить дело до конфликта, до противостояния. И времени ужасно жалко. Давай лучше конкретикой заниматься? Понимаешь, человека делает не сумма его амбиций и заявлений, а сумма поступков и дел.

– Смотри, конечно, – не совсем соглашаясь, сказал более категоричный Витька. – С одной стороны, вроде, ты прав: не надо конфликтовать. Но кто тебе сказал, что они не сочтут это за обыкновенную трусость? А в этом случае, как ты понимаешь, обнаглеют ещё больше. Я регулярно встречаюсь с межаками на родительских собраниях и немного изучил их привычки и нравы. Боязнь, страх присущи многим, пожалуй, даже большинству, а вот великодушие, терпимость – это не типичные для здешнего люда понятия. Они, блин, по-моему, с гражданской войны успокоиться не могут. Вот в Соколихе люди покладистей, добрее, там даже барыню в семнадцатом со слезами провожали. Вроде, и сёла-то разделяют всего три версты, а люди – как с разных планет, кстати, говор тоже сильно рознится. Межаки в своей речи часто употребляют разные уголовные слова и выражения типа «обуть» – обобрать, обмануть, «взять за фалды» – призвать к ответу, «прочистить дымоход» – совершить гомосексуальный акт, «хрена в лапти обувать» – говорить неясно, путанно и прочие. Ни в Соколихе, ни в Столбах, ни в Ясной Поляне так не говорят, «окают» – и только.

– И всё-таки, давай подождём, – стоял на своём Алексей. – С этим всегда не поздно.

И они отправились шпаклевать дыры и смывать надписи. Впрочем, надписи пришлось соскабливать, потому что злоумышленники нанесли их масляной краской. Но при помощи олифы и скипидара дело шло быстро, и скоро друзья вернулись в дом и уселись за чай. В нём ощущалось стойкое присутствие зверобоя и душицы, потому как, по мнению Виктора, пить «грузинский веник» в чистом виде – это и не чаепитие, а всего лишь утоление жажды: ни вкуса, ни цвета, ни куражу…

С год назад Витька был в приморском Поти, на чайной плантации. Вальяжный пузатый гид из Кутаиси сообщил туристам, что к чаю почти до самого его созревания местные колхозники не притрагиваются. А зачем, если всё делают бродящие неподалёку коровы? Самого чая они не употребляют, а вот растущий вокруг него сорняк уничтожают начисто. Да и удобряют неплохо! С тех пор Витька окончательно понял: отчего все гоняются за индийскими и цейлонскими чаями. А поскольку последние в Межу не завозили со времён НЭПа, он и стал улучшать «коровий» чай разными добавками типа мяты, клевера, сушёного боярышника, липового цвета и прочего. Но случалось, Лёшка доставал и «со слонами». Этот заваривался втрое гуще и ароматнее, и они могли чаёвничать, особенно долгими метельными вечерами, по нескольку часов кряду. Витька по этому случаю даже переводную японскую литературу достал, в которой обстоятельно описывалось несколько вариантов чайных церемоний. Они купили специальный заварочный чайник с иероглифами, вазочки под варенье, мёд и сливки, аккуратные пиалы и блюдца под сладости. Постепенно они так привыкли к этим церемониям, что почти забыли про медовуху, а о чём-то более крепком и не помышляли! И, наверное, так бы и пережили зиму: от вечера до вечера, от церемонии до церемонии, да вот только однажды вечером в дверь Витькиной избы настойчиво постучали.

 

Настенные ходики показывали около двенадцати ночи, что по сельским меркам считалось уже совершенно неурочным временем. Витька сразу весь напрягся, а беспечный Лёшка, как ни в чём не бывало, заторопился к двери, словно давно ждал этого полуночного стука. Когда он уже собрался отпереть коридорную дверь, за ней что-то с оттягом хлестнуло по срубу, и Лёшка отлетел от косяка, словно от раскалённой кочерги, которую по неосторожности хватанул голыми руками. Из-под притолоки брызнула на кухню струя жёлтой трухи, и едко пахнуло пороховой гарью. Лёшка тут же закрылся от ненадёжной деревянной двери кирпичным углом русской печи и с вопросительным испугом глянул на Витьку. Но того за столом уже не было. Стоя на коленях посреди комнаты, он тянул из-под кровати ружьё и патронташ, с опаской поглядывая на плохо занавешенное окно в (слава богу!) заметённый снегом палисадник. Тогда Лёшка змеёй дополз до окна и, ловко сделав пируэт, завесил прогалину остатком гардины. В избе повисла знобкая тишь, только Витька звякал старым латунным патроном о казённую часть переломленной двустволки. Но больше уже не стреляли и не стучали. Витька сел спиной к шкафу и как-то грустно, не обращаясь ни к кому, проговорил:

– Ну, вот, я ж говорил, что великодушие здесь не в чести. Решили ещё раз пугануть, чтоб, значит, наверняка.

– Думаешь, стрелять больше не станут? – спросил несколько пересмякший Алексей. – Я встану тогда, Вить?

– Не, стрелять не станут, – уверенно отвечал Витька. – Я слышал, входная в коридор хлопнула. Они, думаю, уже далеко. Но ты, брат, на всякий случай ещё трохи посиди.

Сам же он бесшумной охотничьей поступью двинулся к двери. Открывал он её, прикрываясь толстым косяком и не опуская перед собою ствола. Алексей невольно зажмурил глаза, но скоро злой Витькин голос окончательно привёл его в себя:

– Вот, сволочи, и обязательно им напрудить на ступеньках надо. Вишь, раньше какую-нибудь чёрную кошку пускали или мету воровскую оставляли на пороге, а теперь вот извольте – вонючая лужа! Нет, измельчал народец! – всерьёз расстроился Витька.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за декабрь 2016 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению декабря 2016 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.