Cocotau

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за июнь 2022 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 5 часов 40 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Плохо то, что я не умею перематывать и слушать уже наговоренное. Оттого, боюсь, могут произойти повторы и другие накладки. Как если бы мой поток сознания вновь и вновь заполнял уже проложенное и заполненное русло. А может, есть в этом особенный шик? Стилевой шарм? Новизна и свежесть? Тогда не стану больше заморачиваться на этот счет, а просто продолжу.

В уголке Дурова была сорока, и я все ждал, когда она заговорит. Однажды на арене, в дебютное мое выступление, Анна Владимировна подошла к клетке, сорока заметила ее и уставилась на руку дрессировщицы. Потом просунула клюв сквозь прутья и завопила громким женским голосом:

– Что это такое? Что это такое?

Я аж вздрогнул. Но и обрадовался. Я ведь так соскучился по приличному обществу. Но сорока замолчала. Я, конечно, заметил сигнал, которым дрессировщица заставила птицу говорить именно эти слова, но никак не думал, что именно этим дело и ограничится. Зрители же неистово аплодировали, у них создалось впечатление, что сорока задала совершенно осмысленные вопросы.

А я, я был разочарован. Вновь я убедился, что время Черчиля, Ганди безвозвратно прошло и поговорить стало не с кем. Дерьмовый народец мне достался. Дрянной замес. К тому же и голос, интонации сороки были один к одному voice птицы-сплетницы из советских мультфильмов. Я видел, я слышал. Простите, прощайте, мечты о собеседнике с разумной, осознаваемой речью…

Или вот еще, был в Уголке Воронок. Сто лет там жил и сто лет отвечал на вопрос: как тебя зовут? Как-то я попробовал пообщаться с ним, но, что ни скажу, ни спрошу, он, как дятел, долбит только одно: «Воронок».

– Сколько тебе лет?

– Воронок.

– Давно ты здесь живешь?

– Воронок!

– Тебя выпускают на улицу?

– Воронок, Воронок, Ворону-у-ша!

Н-да…Вот и экскурсанты уже ушли, и свет притушили, а он всё надрывается. Испанский стыд!

Хорошо, конечно, что кнуты, хлысты и палки остались далеко в прошлом. Нам не угрожают, а по-научному – при помощи лакомств – создают и закрепляют условный рефлекс. И всё же есть в этом что-то унизительное.

Хм-м. Пищевое поощрение – и кот дружит с мышами, волк с козой, поросенок с медведем, лиса с петухом. Жрачка поддерживает власть двуногого над четвероногим, подталкивает животное к необходимому для человека действию, закрепляет его, создавая тем самым новый неврожденный рефлекс.

Шакалы, дикобразы, выдры, барсуки, лисицы, волки, суслики, муравьеды, броненосцы, ежи, еноты, носухи, львы, гиены, медведи, индийские слоны, морские львы, моржи, тюлени, верблюды, кабаны, лемуры, олени, макаки, павлины, шимпанзе – дети дикой природы! Свиньи, козы, бараны, лошади, ослы, быки, кошки, собаки, куры, утки, гуси, индюшки – одомашненные звери и птицы! Имя им легион! И все стали жертвами вкусовых своих привычек. Ни один не восстал, не заявил о своих правах, не выдвинул альтернативные требования уважения к личности животного. Никто. Ни один. Только – я.

Диссидент, оппозиционер, я поплатился за это своей нереализованностью, карьерой. Я был невыездным. Не объехал, не исколесил с гастролями мир. Не мне рукоплескали Париж, Вена, Берлин, Пекин, Торонто… И пусть в глазах окружающих мой свободолюбивый протест выглядел как банальная лень, нежелание трудиться, но я-то, я-то знал, что это не что иное, как синдром «лишней птицы», птицы печоринского склада. Я находил в себе и черты «голубиной души» Ильи Ильича Обломова. Во мне тоже зрел запрос на высшую деятельность, ради которой стоило лишиться покоя.

А пока… Пока… Пока я прозябал втуне. Вертелся из-под палки на кольце, тянул лямку в массовке и ждал, ждал своего звездного часа. Ведь должно же было быть у меня предназначение высокое!

Я верил, что настанет мой черед. Взойдет она, звезда пленительного счастья, и люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки и молчаливые рыбы, я забуду о вас, я увижу небо в алмазах и отдохну, отдохну!..

Я ведь за воспитание, воспитание в духе греческого мира, никаких секретов от воспитуемого, в основе только свобода, веселье и полное отсутствие страха.

Я готов за всё платить сам, всё брать на себя в любой реальной ситуации, я раскрепощенная, внутренне независимая от чужих суждений личность.

Я не материал, не единица, готовая сходу подхватывать и повторять чужие слова, какими бы высокоморальными они ни были.

Я не из тех, кто имитирует, сам со временем становясь всего лишь подделкой.

Посмотрите мне в глаза, и вы увидите там душу. Душу, готовую перетряхнуть все устои прошлого, даже если бы для этого пришлось разнести весь старый мир. Я чувствую, что настал момент, что это мой цикл, и я не отдам своего момента славы, золотого венка победителя. Ни шагу по пути компромиссов! Творить и побеждать! Взять максимум возможного. Никаких просьб! Сами предложат и сами всё дадут!

Я не таков, как все. Что же, если вас устраивает судьба быть сырьем для шерстяных чулок, носков, стать бифштексом, котлетой де-воляй, наполнителем для перьевой подушки и пуховой перины, воля ваша.

Впрочем, что-то долго сегодня полдник не несут. Целую вечность. Я не на шутку проголодался. Всё-таки я слишком впечатлителен и эмоционален. Так меня надолго не хватит, впереди такие планы и столько дел.

Да, действительно. Уже сосет под ложечкой. Знать бы еще – где она, эта их ложечка! Но жрать хочется уже не на шутку. Покричать разве? Я не из тех, кто уходит в тень и ложится на дно при виде творящихся безобразий.

– Дед!

Терпеть не могу, когда люди манкируют своими обязанностями. Вот все у них так. Заведут животное, а думают только о себе

– Де-е-д! Есть пора!

Как бы привлечь его внимание? Спеть разве что из его любимого?!

– Кхе-кхе!

Их восемь, нас трое.

Расклад перед боем

Не наш, но мы будем играть!

Нет, не слышит.

Остается запеть звуки джунглей. Гиены, бабуины, шипенье оливковых, крапчатых анаконд. Как говорила тетя Соня, лучше стыдно, чем никогда!

– Мяу, мяу! Бу!Бу! Бу!

Шоа! Шоа!

Вифьим! Те-те-те!

Ага, кажется, дверь хлопнула.

Нет, все-таки ревизионную комиссию в моем будущем правительстве надо удвоить, ведь за всем нужен глаз да глаз. И внутренние войска, обязательно тоже – удвоить. Нет, утроить, учетверить.

Это потом, потом. Сейчас – еда!

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в июне 2022 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: