следующая тема »

[Литературная критика]

критика Литературная. Статья «Может ли психология быть реально грязной?».

...Если в реализме (настоящем реализме, литературном направлении) сущность героя полностью определялась средой, в модернизме героя выдёргивали из среды и тем самым увеличивали его самоценность, то в постмодернизме ценность героя постулируется как абсолют. Герой не зависит ни от среды, ни от общественной значимости литературного конфликта, даже – от привычного деления на положительных и отрицательных. Герой ценен потому, что он герой = главное действующее лицо. Со своими собственными психологическими заморочками.

Грязный реализм Буковски (как самостоятельная часть постмодернизма) продолжает вектор предшествующей литературы (антропоцентризм и гуманизм), но уже без прекраснодушной риторики. Аксиология человечности сохраняется, а вот задача меняется. Теперь она формулируется как: реабилитация человека после его развенчания.

Причём специфика прозы Буковски (и это очень видно на примере данного рассказа) заключается в том, что в рамках текста не показан сам процесс развенчания. Что довело героиню до жизни такой, в чём причина её душевной травмы, всё это остаётся за кулисами действия. Отсюда и типаж его героев – маргиналы, социально НЕвключённые, уже пострадавшие и уже явно травмированные. Т.е. безусловные кандидаты на реабилитацию.</p> <p>А вот возможна ли реабилитация в принципе?..

Автор – Гореликова

[Администратор Форума "Новая Литература"]

Аннотация к этой публикации:

Редактор НЛ Гореликова: как литературный психологизм грязного реализма работает на реабилитацию человека после развенчания человека – на примере рассказа Чарльза Буковски «Первая красотка в городе».

[Владимир Захаров]

Спасибо Марине за статью. Обратить её творческое внимание на грязный реализм ‒ дорого стоит. И нельзя недооценивать подобного рода материалы по грязному реализму. Это и есть, та самая исследовательская работа, которой должен был поспособствовать конкурс. Тем более нельзя недооценивать, что в русскоязычной филологии по грязному реализму, вероятно, что-то и есть, но в открытых источниках этого исчезающе мало. Подозреваю, что писались курсовые, кандидатские по современной классике, и они где-то пылятся в университетских архивах. У Гореликовой же есть реальная возможность научить практиков творческого письма – грязному реализму, и стать одной из тех на кого буду ссылаться исследователи и авторы в дальнейшем. По мере возможности, потихоньку, буду комментировать сам рассказа и какие-то тезисы Марины. Возможно и мои скромные соображения, пригодятся кому-то из конкурсантов и интересующихся. А сам метод Буковски предстанет в более ясном и очищенном виде. Насколько вообще, допустимо говорить о чистоте метода в случае грязного реализма, хех.   

[Владимир Захаров]

Пожалуй, стоит начать разговор с того, о чём, на самом деле, давно было пора сказать. О переводах Чарльза Буковски. В разных изданиях встречаются разные и столь же разной степени паршивости. Буковски либо кастрируют переводом, смягчая и цензурируя всё, что только можно, оскопляя язык, и приводя его к стандарту «благопристойной» литературы, тем самым обезличивая, убивая. Либо, вульгаризируют и опошляют. На наше счастье, у Буковски есть свой русскоязычный переводчик, который подходит к работе с ним со всей степенью ответственности, знает, кого он переводит, любит материал, и, на мой взгляд, чувствует язык и ритм оригинала: https://clck.ru/39d873, http://old.guelman.ru/obzory/nemtsov.htm Поэтому всем, кто будет читать Чарльза Буковски, и других представителей современной классики, я советую это делать в переводах М. В. Немцова.

[Лачин]

             А в спорных случаях обращаться к Гореликовой. Я серьёзно.

[Гореликова]

По поводу обсценной лексики. Девицам на сносях, наверное, лучше не читать. Во избежание.

В жизни (реале) обсценная лексика служит для выражения отношения к собеседнику и/или по поводу ситуации вокруг. Человек по какой-то там причине выходит на пик своего эмоционального состояния и начинает выражаться неприлично. Когда, скажем, Василий Алибабаевич на ногу батарею уронит или солдат своему боевому товарищу расплавленного олова за шиворот накапает. Дело житейское и показывает всего лишь рамки, в которых человек себя помещает сам.
В литературе обcценная лексика является элементом стиля. Призвана демонстрировать экспрессию и выразительность речевой маски персонажа, которая является одной из форм литературного психологизма. Основной критерий здесь – уместность данной формы в данном контексте. Все остальное – уже не про литературу, а про уровень восприятия данного читателя.
И тут с переводом интересно получается. Обсценная лексика настолько национальна, что ее трудно перевести без искажения. Пример прям перед глазами.
Рассказ «Первая красотка в городе»

Финал рассказа в переводе Немцова
Снаружи кто-то давил на клаксон своей машины. Очень громко и настойчиво. Я поставил бутылку на пол и заорал в окно:
– ЧЕРТ ТЕБЯ ПОБЕРИ, ТЫ, ПАДЛА, ЗАТКНИСЬ!
Ночь продолжала наступать, и с этим я поделать ничего не мог.

Финал в оригинале
Outside somebody honked their automobile horn. They were very loud and
persistent. I sat the bottle down and screamed out: "******* YOU, YOU *******
,SHUT UP!" The night kept coming and there was nothing I could do.

Звездочками скрыли пресловутый фак.
Если уж по букве, то следовало бы перевести сами знаете как, с употреблением сами знаете какого слова, но не шьорт подъери точно.
А переводчик перевел так, как перевел. Выбросил слово. Но не от стеснения, конечно, потому что внутри текста это слово используется. Выбросил – потому что стилист. Фраза, мало того, что должна ложиться в контекст, она еще и должна звучать соответственно на языке перевода.
Попробуйте высунуться в окно и крикнуть : «За**сь, за**сь, заткнись!» И что получится? Фигня получится, если мы о стилистике.
Переводчик должен быть еще более тонким стилистом, чем писатель. Потому что он должен понимать, какие эмоции вкладывал во фразу носитель языка-оригинала, и представлять, как она прозвучит на слух носителя языка-перевода.
И кстати, про название рассказа. Оригинальное - The Most Beautiful Woman In Town. Тут одни стилистические ловушки – и про Beautiful, и про Most Beautiful, и про Woman, и про Town. Не удивлюсь, если окажется, что еще это какая-то аллюзия к тому, что знали в Штатах в 1970-е, но не знаем мы. (Ну примерно, как мой Жук без муравейника, извините за самоцитирование).
Отсюда и разные переводы названий – Самая красивая женщина в городе, Самая красивая девушка города, Первая красотка города и т.д. У каждого названия свой привкус.
Это я к тому, что мы очень сильно рискуем, читая абы какие переводы.

[Владимир Захаров]

Ещё как рискуем. С другой стороны, риск не более оправдан, если нет уверенности в своих способностях к прочтению во всех тонкостях и нюансах  - на языке оригинала. Я, медленно себя подтаскиваю к неизбежности того, что рано или поздно засяду с подстрочниками, словарями и т.д. Наверно, когда решу, что собираюсь жить вечно, или когда совсем уже будет нечего терять, и нечем заняться:)

Максиму Немцову же я доверяю, хотя бы по специфике тех, кого он переводит. По этому списку можно судить, что он, как минимум в теме, как минимум в контексте.

https://fantlab.ru/translator790

[Владимир Захаров]

Рассказ же «Первая красотка в городе», выбранный для статьи, с одной стороны удачен, с другой – не вполне. Попытаюсь объяснить это со своей точки зрения, не бесспорной.

Этот рассказ классичен, как для грязного реализма, так и для американской прозы второй половины двадцатого века. В нём уже есть всё то, что впоследствии станет фирменным стилем Буковски. И действительно, для выбранной Гореликовой темы, её фокуса зрения, он отлично подходит. Однако, судя со своей колокольни человека прочитавшего Буковски, - в подавляющем большинстве его произведений, прочитавшего не по разу и не по два, мне кажется, я уже чувствую какие-то вещи для него характерные и не всем очевидные.

В «Первой красотке в городе», как я полагаю, Бук ещё не вполне отвязался от влияния, даже не Селина, а Джона Фанте, которого он очень любил, и которого сам называл среди своих учителей. «Первая красотка в городе», действительно мелодраматична (мелодрама никуда не уйдёт и дальше из ГР, но станет ещё более другой, характерной), я бы даже сказал – романтична, в классическом понимании этого слова. Кто читал Фанте, думаю, поймёт меня. Это всё еще игра в классику со стороны Буковски, но не преодоление её на своих правилах.

Повторюсь, в этом рассказе уже есть все метки стиля, такие как: цинизм и жёсткость подачи, обсценная лексика, лаконичность, особенность психологизма и т.д.; но сама интонация… блин, даже не знаю, как сказать… здесь Буковски ещё пробует стену на прочность, постепенно переходя от поглаживаний её ладонью, затем ударов по ней кулаком, ну и да… под конец уже пошла в ход кувалда… но, чуваки, ещё не бетонная баба на пудовой цепи, еще не бетонная баба.

Так что, в ранжире современной классики – рассказ является отличным её представителем, занимающим своё заслуженное место во всех возможных антологиях. В качестве темы для исследовательской статьи, также, идеален. И его я посоветую один из первых, кто спросит меня, с чего начать читать Буковски.

Мои же ощущения, думаю, смогут разделить только окончательно замороченные на Буке, на нём повёрнутые. Поэтому, я не более чем пытаюсь делиться своим личным взглядом на его творчество, который, небесспорен, ни на что не претендует, а лишь служит дополнением к прекрасной статье Марины.


Признаюсь, события минувших суток, не располагают к творческому настроению, разбегающиеся мысли бы в кучу собрать. Поэтому, продолжу позже размещать своими заметками на полях, их у меня ещё есть. И касательно финала, кстати, тоже. Сестра, как всегда опережает меня на несколько ходов, предвосхищая.     

[Сапир]

Интересная, содержательная статья. По логике, ее следовало дать при объявлении конкурса. Для привлечения к нему. Буковски мало известен для "широкой публики". Вообще, первый раз о нем услышал.

[Гореликова]

Поэтому, продолжу позже размещать своими заметками на полях, их у меня ещё есть.

А там будет про мелодраматизм грязного реализма?
Потому что, на мой взгляд, он очень мелодраматичен.
Тут звучали реплики, что, мол, фу, смакование грязи. Прям смишно!
Будешь этот миф развеивать?

[Гореликова]

Интересная, содержательная статья.

Спасибо, но это заслуга исключительно Захарова. Кабы не братские тычки, я бы не сподобилась. Так что это все он.

[Владимир Захаров]

Посмотрим, но пока могу сказать, что постмодернистская мелодрама грязного реализма, из тех вещей, которые на открытки ко дню святого Валентина - не поместишь:) Сентиментальность... многие за неё упрекают Буковски, а я считаю её одним из высших его достижений в личном творческом исследовании, да и пожалуй в том, что он в себе умудрился оберечь, не смотря на своеобразие жизненных обстоятельств. Пока, остановлюсь на этом.

[Гореликова]

[Северин Виноградский]

Так в чём же истина? От того, что Буковски нравится автору, мягко говоря, неоднозначных статей, и был водружён на знамя оранжевой литературной революции, он не становится бездуховным или плохим писателем. Да, он может не поднимает столь глубоких вопросов о душе как Достоевский, но он чертовски стильный – стильный на уровне природного литературного слуха, который невозможно подделать или наработать упражнениями. И как бы назвать Буковски мелким и однообразным это не того же рода гордыня, как накатать пасквиль о Пушкине? Буковски предельно честен, и может задорно и просто рассказать о жизни, подчас страшной и бессмысленной. Он такой же свидетель бытия, как и другие большие писатели и Америку своего времени написал весьма осязаемо.
И если даже посмотреть с метафизической позиции: человек потерявший Бога без надежды найти, заблудившийся и страдающий, разве не о духе он свидетельствует? Разве у него нет права на высказывание? Сомневаюсь, что Буковски согласился бы с определением грязного реалиста, тем паче постмодерниста. Ну это ладно, постмодернизм настолько хитрая система, когда нужно отрицающая сама себя, что можно его хоронить сколько угодно и вписывать туда кого захочется. Вообще так уж устроен мир, что через порок, через поломку, показывать жизнь сподручней. Что легче? Написать историю о чистом, непорочном, лишённом недостатков человеке, или написать историю о мятущейся и порочной душе? Подозреваю, даже святость проще показать через второй вариант. Блудный сын был интересней отцу, чем тот что жил с ним бок о бок и прилежно трудился. Такой уж нарратив. Да и духовность как определить? Взять вопрос теодицеи: гностики не согласились бы с Лейбницем, а с ними явно поспорил бы Кьеркегор, которому в свою очередь возразил бы Бердяев. А возможно есть кто-то, кто определяет истину интуитивно, не штудируя труды титанов мысли. Картина мира, где кто-то несёт свет и чистоту, а кто-то царь горы из грязи мне кажется не совсем объективной. Как можно сводить литературу к подобной дихотомии, когда есть Пушкин и Лермонтов, Кафка и Маркес, Эко и Буковски, Паланик и Пелевин?

[Владимир Захаров]

Первая страница рассказа, и далее по тексту:

"Она вся была живое пламя. Словно дух в изложницу залили, а удержать не смогли".

"Дух её либо парил в вышине, либо стелился по земле. Среднего не дано".

"...у Кэсс и ум, и дух были что надо: она писала маслом, танцевала, пела, лепила из глины всякие штуки, а если кого-нибудь обижали, душевно или же телесно, Кэсс глубоко сочувствовала".

"Тогда я и понял её как личность: сплошь доброта и забота... Шиза. Эдакая прекрасная и душевная шиза".

Короче, если читать не жопой, и быть "творческим, благодарным" читателем

Сестра, я на смене. В течение дня напишу ещё пост про свои постмодернистские мысли, и что-то вечерком.