Сергей Чёрный
Сборник стихотворенийЯ помню всё: Вы были мне женой, В иной стране и в памяти иной, В которые нельзя не возвратиться. То ль запах осени, прогорклый и сенной, То ль чёрт из табакерки жестяной, А кто-то с чем-то смог подсуетиться И высветлить иные времена, Где Вы еще по-прежнему жена, А я по-прежнему Вам верен и участлив. Да будет в рамках ложь соблюдена, Когда охапкой лягут письмена И ложь подправит целое ли, часть ли.
![]() Оглавление
Сорок первыйСиреневые краски тишины,И мир двоится, как буханка хлеба, Роняя крошки золотые в небо, Обильно, для прожорливой луны, Которая плывёт из глубины Бездонной, где сегодня правит требу Разлучную сама богиня Геба, И мы уже не будем прощены Ни снегом, ни дождём, ни листопадом, Ни юными капелями весны. В две стороны ведет, в две стороны С раздельной полосою автострада. Не уходи, побудь со мною рядом, Пока пеку прощальные блины. Сорок второйДавай распишем будущий аншлагТрагедии прижизненных мистерий, Когда руками всё своих же берий, Своих же отправляют в свой гулаг. И только ради обретённых благ Вынашивают замыслы потери. Какой-то праздник, полушведский флаг Висит над входом в каждый кафетерий. Как звездопаден август, боже мой! Загадывай желанья постоянно. И я, с упорством старого барана, Загадываю, чтоб твое сопрано Звучало рядом, на одной прямой, Дороге возвращения домой. Сорок третийНеискушен в делах мирских Господь.Пробей башкой всю толщу перекрытий Многоэтажки, мрачный ход событий Он не изменит, – немощь, Вашебродь! Стареем, боже, хоть облагородь Отказ в прошении сакральностью наитий, Чтоб расплести смог до последней нити Клубок отчаянья и жизни смысл, погодь, Не наказуй еще одной бедой, Я только выполз из её фекалий, Перетерпя бесстыдства вакханалий Беды-любви, нажрался лебедой. Теперь диета: чёрный хлеб с водой И куртизанка для иных реалий. Сорок четвёртыйЯ понимаю, все свои долгиНе расхлебать отныне и довеку, Коль влезли в расставаний ипотеку Любви слепой, процентщицы-карги, – Хотя уместны дрязги и торги, – То жизнь не предоставит человеку Отсрочку хоть на ночь. Другой солги, Мол, да, влюблён и, обхватив за деку, Имей ее полночи напролёт. Подарит, может, нежная, забвенье Хотя б на те мгновенья изверженья Бесхитростных оргазменных щедрот, Когда двух тел земных совокупленье В простых движеньях вечность создаёт. Сорок пятыйКак солнце золотится в облакахРассветное, подсвечивая сверху. Синичку предпочтёшь красавцу стерху – Удобнее и в клетке, и в руках, И корм всегда найдётся на лотках. На жизненном пространстве под орехом Не вырастить ни деревца, помеху Убьёт орех, найдя врагов в ростках. Труба заглушит партию виолы, Рыдая в унисон, и поп-кумир, А не поэт, давно ориентир Для младшей, средней да и высшей школы. Нахальнее и злее делят мир Придурки-крохоборы-балаболы. Сорок шестойПески Сахары ближе Вам, чем мне,Но пекло через Средиземноморье Несет циклон с Магрибского нагорья И золотом ложится на стерне. Горит трава, как свечи Сатане, Прихватывая виллы и подворья, Как будто лето в рамках двоеборья Сгорает в побеждающем огне. Исходы птичьи, всё предрешено, Ныряют дети в радугу фонтана, Примеривает ноты фортепьяно Первосентябрьским вальсам гороно. Всё удивляют перемены сана Природы, а я с ней живу давно. Сорок седьмойЯ, видит бог, пишу тебе одной.И эти сны земной прерогативы, Порой неподконтрольны и строптивы, Как ты, когда еще была женой, Посадница с картинки лубяной. Так вот, слова, весьма велиречивы, Как ретушь, подправляя негативы, Слагают оды вошке платяной. Вот я об этом, вынес стременной Чёрте-куда, в какое-то болото, Выходит пасквиль, а писалась ода, То бишь, сонет, красотке расписной. Не оттого ль хожу весь день смурной, Что тяжела ты, лексики колода? Сорок восьмойДавай решим, что не было вражды,Баталии заменим на застолья, И роспись глины моего Триполья Вернём в твои Эдемские сады, Где в звуках тамбурина и дуды, Минуя настороженность дреколья, На простынях интимного раздолья Восполним пасодобль «туды-сюды», Приобретённой лихостью езды В чужих конюшнях парфорсной охоты, Во времена навязанной свободы, Когда паслись порознь и без узды... Я кофе принесу и бутерброды, Оставь на время грешные труды. Сорок девятыйКогда судьба нам задает не теПараметры в системе ожиданий, Пристраивая знаки препинаний, В своей небеспристрастной слепоте, По правилам господних невниманий, Опалы личных самоистязаний, – Она не наказует в маете, А искушает суммой притязаний. Так и живем, судьбу свою кляня, Любая мелочь кажется спасеньем. Вот фифа чешет, брошками звеня, Лавируя под дождиком осенним. А кто-то долгожданного меня, Уже с надеждой ждёт по воскресеньям. ПятидесятыйДай руку мне, почувствуй бег минут.В фискальных буднях нет второго плана, Где меркантильный фон самообмана Бывает снисходителен и крут. И если даже зеркала соврут В реалиях, как лгали постоянно, С изяществом бродяги Талейрана, – Поверь ровестницам. Будь благостен ваш труд Над красотой, творимой ежедневно Среди флаконов, тюбиков, реторт. Художник, создавая натюрморт, Не так владеет кистью, несомненно... А он-то знал всегда, что ты – царевна, Отправленный в отставку принц-консорт. Пятьдесят первыйКогда еще подступит желтизнаПодпалинами свергнутого лета, Когда деревья не переодеты В багрянцевые яркие тона И в чаще долбит дровосек-желна, – Я Ваши именины, Лизавета, Отпраздную с размахом баронета Или дофина, экого рожна! Живём однажды, выдюжит казна, А что без Вас – так девок до хрена В округе водится с похожим силуэтом, На вечер-ночь заменит Вас одна, А Вам пришлю открыточку с приветом, Но вряд ли Вас обрадует она. Пятьдесят второйСентябрь вторично радует теплом,Пока еще не падали каштаны И нити паутиных кабестанов, На солнце отражаясь серебром, Звенят, взлетая. Всё уже в былом, Останки лета, птичьи караваны И парк свои зелёные сутаны Меняет к панихиде в золотом. Вышагивая гордо к октябрю, Подставлю солнцу лоб для поцелуя И снова вспомню Вас, простите, всуе, Как будто вы опять ушли в зарю. Когда поэт Вам говорит: Люблю, То боги вторят горе: Аллилуйя! Пятьдесят третийА как мне говорить с тобой на «ты»?Я Вас не помню, милое созданье. Насколько Вас коснулось увяданье И сгладились любимые черты, Пообтесав за век неправоты В набитом, душном зале ожиданья? Прибавилось ли сзади полноты, А грудь не вызывает нареканья? Не ёрничаю, я опять с тоской, Я Вас любил держать в своей охапке. А ты, как рысь, подтягивала лапки, Мурлыча, засыпала под рукой. Не повторялось ни в какой другой Вот это всё, как обнимаешь тряпки. Пятьдесят четвёртыйЭх, годы-сны... Блистательный наряд,Как в бутиках, у осени неспелой. Звенит шальной комар вампиршей Геллой Под утро и, пристроясь наугад, Все метит засадить в тебя заряд Чесания, упырь осатанелый. Комаринскую пляшем тарантеллу В измятости постельных баррикад. А осень? Как швейцарские часы Точна, опять с тоской и виноградом, Дождями, тополинным листопадом И бабьим летом средней полосы, – Обычна, как семейные трусы, Не выставить ее шедевром в Прадо. Пятьдесят пятыйКак чувства уценённые душиНаходят выход на листе бумаги И там живут, безумцы и сутяги, Ломая кости, строй и бердаши, Когда выводят их карандаши, Они в атаку поднимают флаги И с яростью озлобленной дворняги, Бросаются на вас же, в камыши, Где вы засели, думая о благе, О вечном, о любви, которой нет, А тут – в висок нацелен пистолет Из прошлого. Глотни, браток, малаги И скушай валидольчика дуплет. Ты их родил. От их и сгинешь шпаги. Пятьдесят шестойВосток изводит мрачностью примет:Прольётся дождь, не летняя потеха, Холодный, не имеющий успеха, У зонтиков и мокнущих штиблет. Как в лужных па блестящ кордебалет Из граждан, коих заставляет бегать В протяжный дождь какая-то помеха, Ну, служба там или плацкартбилет. Отстаивая сущностный мотив, Я вновь дымлю, поглядывая в окна. Хотя природа до кишок промокла, Во всём всегда найдётся позитив: Тебе – стишок и уродится свёкла, А может рожь – такой аперитив! Пятьдесят седьмойРазмер трагичен заданностью форм,Порочен мир, хотя материален. И ждущие у изб приват-гадален, Всего лишь обеспечивают корм Бесстыдству шарлатанов. Хлороформ Сомнения в том, что конец печален У всех, без исключений и подпалин, Плодит пророков выше всяких норм. Предсказывая необжитость спален И что алмаз впечатан в кимберлит, – Не искажаю истины петит, Хотя прогноз совсем не идеален. Октябрь, до неприличия сусален, Напрасно хрупким золотом сорит. Пятьдесят восьмойТо птица, то комар, то самолетВ наличии, а лучше б – ты бы пела На идише, как попугай Севела, (Здесь идиш формирует оборот), О том, что всё когда-нибудь пройдёт: Любовь и боль стареющего тела. И всю печаль минорного прострела Исполни кодой из высоких нот. Но у разлук не песенная стать, Пей допьяна обиды этой брагу, Под бело-голубым лучистым флагом Не греет одинокая кровать. Пой, Лизка, пой, нам не переиграть Разрыв судьбы, хотя казалось – благо. Пятьдесят девятыйВ окладе золотом, как образа,Раставленны сады в господнем храме. Но эту позолоту оригами Ежесекундно режут, как фреза, Мироточивой осени слеза И ветер-архидьякой. Под ногами Ложится подгнивающий татами, Который не зовёшь и за глаза Вчерашним алым золотым, увы. Все преходяще, бренно, тщетно, тленно. И вальс законно-сброшенной листвы Готовит серый холст для гобелена, Прелюдию еще одной главы Бесплодия природы убиенной. ШестидесятыйПлевать на осень. Город жжёт костры,Я – папиросы за рассветным чаем. По отчеству разлуку величаем И ей, всесильной, жертвуем в дары, Однажды обретённые миры. Мой мир сегодня вновь необитаем. Выходит, что мы всё-таки скучаем, Т. е., чай и я в пределах конуры. А дом звенит в отчаяньи своём И косится немыми зеркалами, Топорщится и двигает углами, Настаивая: Здесь живут вдвоём! Мол, дела нет, что сталось между вами И пусть она войдёт в дверной проём. |
![]() Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:![]() Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 16.02.2025 Очаровывает поэзия Маргариты Графовой, особенно "Девятый день" и "О леснике Теодоре". Даже странно видеть автора столь мудрых стихов живой, яркой красавицей. (Видимо, казанский климат вдохновляет.) Анна-Нина Коваленко 14.02.2025 Сознаюсь, я искренне рад, что мой рассказ опубликован в журнале «Новая Литература». Перед этим он, и не раз, прошел строгий отбор, критику рецензентов. Спасибо всем, в том числе главному редактору. Переписка с редакцией всегда деликатна, уважительна, сотрудничество с Вами оставляет приятное впечатление. Так держать! Владимир Локтев 27.12.2024 Мне дорого знакомство и общение с Вами. Высоко ценю возможность публикаций в журнале «Новая Литература», которому желаю становиться всё более заметным и ярким явлением нашей культурной жизни. Получил одиннадцатый номер журнала, просмотрел, наметил к прочтению ряд материалов. Спасибо. Геннадий Литвинцев ![]()
![]() |
||
© 2001—2025 журнал «Новая Литература», Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021, 18+ 📧 newlit@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 Согласие на обработку персональных данных |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|