Жрец

 

Новая редакция

 

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за июнь 2022 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 8 часов 30 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Вечнозелёная стараниями садовников, иждивением мецената между зданиями бугрилась площадка, причудой жертвователя обращённая в парк скульптур, мимо которых все пробегали, не обращая внимания. Он исключением не был. Однако сегодня, пробегая, зацепился за что-то, едва не упал, а, выпрямляясь, упёрся взглядом в нечто металлическое, разнообразно растрёпанное, по прихоти художника названное пророка Илии вознесением. Припомнилось ночью, когда в окне на горизонте вспыхнули молнии, напомнившие библейский рассказ. Миссию земную исполнив, жрецов языческих победив, успешный пророк был взят на небо живым. Идёт, разговаривая с учеником своим Елисеем, вдруг – пламенеющая колесница, запряжённая огненными конями, отделила их друг от друга. Илия вихрем в небо вознёсся, Елисей «отец мой, отец мой!» вслед ему прокричал.

Сегодняшнее ночное (без костра и без лошадей) давалось ему удивительно тяжело. Вообще, он ночное любил. Если не призывали к служению, можно было, не дёргаясь, поработать: недоделанное доделать, недочитанное дочитать, непроверенное проверить. Безмолвие. Просто мечта. Но сегодняшняя ночь не заладилась. Слишком трудным и суматошным выдался день. Жужжание ламп и компьютера его усыпило. Клюнул раз, клюнул другой, сделал кофе и вышел с ним на балкон. Прохладно, но одеваться ему не хотелось. Вернулся, хотел снова сесть за компьютер, но передумал, достав наушники, решил спасаться от сна при помощи радио. Вначале по-французски объявили Шопена, и пианист с неразборчивым именем с неистовой нежностью стал ласкать клавиши, дух Шопена из небытия возвращая. Затем, словно выполнив жреческий долг, с последним аккордом исчез, замолчал, растворился. Стал искать что-то бодрящее и наткнулся на русскоязычного всемогущего мага, увы, лишь бумажного, напомнившего знаменитого солдата тоже бумажного. Затем на русском вслед за французским решено было: время спать. Крутанув дальше, попал на английский, на котором не спали. Прислушавшись, сквозь треск разобрал: песенный маг сменился жрецом. Это слово на разнообразных древних и новых языках восходит к словам «хвала», «прославлять», «превозносить». У многих народов жрецы составляли отдельные касты. Исключение – древняя Греция, Рим, где жрецом мог быть каждый свободный, которого выбирали. Дальше речь пошла о Египте, где для получения сана необходимо было долгие годы учиться, начиная с раннего детства. В Египте жрецы – хранители божественной силы – могли передать её кому или чему пожелали: людям, животным, предметам. неожиданно кончилось. ткнулся орился в эфире. думал, достав наушники, решил спасаться от сна при помощи радио. е до, и сквозь треск,Египтяне верили: божественная сила может быть созидательной, может быть разрушительной, если люди прогневают бога невниманием или непослушанием. В Египте колдовство было запрещено, жрецы разграничивали божественный мистицизм, основанный на кропотливом труде, священных традициях, молитве, служении, и колдовство, им занимались миряне. Потом речь пошла о жертвенниках, капищах – заалтарном пространстве в языческом храме, предназначенном капам – статуям, изображавшим богов. Перед алтарём была площадка, носившая название требище, от него капище сакральным занавесом отделялось. Сам жертвенник, по-другому – алтарь, мог находиться и в храме, и под открытым небом. Затрещало, и вернувшийся голос поведал об Иакове, от гнева брата бегущем, соорудившем жертвенник из камней, об Иисусе Навине, построившем жертвенник из камней, взятых со дна Иордана, после чудесного перехода. Передача закончилась, женский голос сменился мужским, начавшим издалека, с совершившего в 1967 г. первую успешную пересадку сердца Кристиана Бернара. Снова помехи, и хоть знакомо, но было любопытно, как публику просвещают. Вылавливал из шума отдельные фразы, пытаясь составить общее впечатление. Такое ночное. Такая игра.

Выполняется пациентам с прогнозом выживаемости менее одного года.

Транспортировка осуществляется в специальном термоизоляционном контейнере.

Основным средством сохранения донорского органа…

Острая реакция отторжения может манифестировать сразу же после восстановления кровотока, а также в течение первой недели после операции, несмотря на иммуносупрессивную терапию.

Выживаемость после пересадки сердца оценивается как 81,8%, 5-летняя выживаемость составляет 69,8%. Многие пациенты живут после пересадки 10 и более лет.

Выключил радио, и его поглотила мёртвая тишина. Подумал: ни одно выражение так неверно, так скверно, так лживо. Глупость, тишина не мёртвая – очень живая. Тёплая или холодная, грубая или нежная, но всегда дышащая, трепещущая. Пульсирует, словно сердце, разгоняя едва слышное, насыщая пространство дыханием спокойным и сонным. Кто же, гнусно солгав, придумал мёртвую тишину? Лжец? Глупец? На скоморошьей лживой дуде скверный игрец?

 

Летом приглашения были не частыми. Герр Ольсвангер, когда спадала жара, отдыхая и размышляя, вышагивал километры, изобретая маршруты, один другого замысловатей. Любовью вышагивать километры напоминал ему деда. В отличие от любящего разнообразие, дед двигался по раз навсегда избранному маршруту. По Большой Житомирской шёл до деревянного двухэтажного дома Булгаковых, первого дома, где поселилась семья, не столь известного, как воспетый и перепетый на Андреевском спуске. Переходил на другую сторону и возвращался к Сенной, где поднимался наверх и шёл в сторону Рейтарской, пробравшейся в стихи Пастернака, и, наконец, переулками возвращался домой. Когда подрос, дед стал с собой его брать. Любил первую часть этих прогулок, исключительно ему посвящённую. Но минут через пятнадцать, словно втянувшись в некогда заданный ритм, дед сперва замолкал, слушая его, а потом в своё уплывал, о нём забывая. Иногда из этого состояния мог деда вывести каким-то особо коварным вопросом, но, когда тот начинал мурлыкать под нос всем в доме осточертевшие «Шаланды», дело становилось совсем безнадёжным. Однажды спросил замурлыкавшего, что такое шаланды. Ответ огорчил: «Лодка такая». Выросший вдалеке от моря, дед не знал, что такое шаланда, ничего не знал про кефаль, которую не видел и не едал. С некоторого времени шаланды с кефалью стали перемежаться вещим Олегом, из которого извлекалось: «Грядущие годы таятся во мгле; Но вижу твой жребий на светлом челе». Теперь понимал, что с этих не отвеченных вопросов его взросление началось. Дед был высшим авторитетом, магом, волхвом, жрецом. Всё знал, всё понимал, всё изведал. И вот случилось то, что однажды случиться было должно. Дед не знал. Страшную тайну скрыл ото всех, скрыл и правильно сделал: не удержались бы, захохотали, его обсмеяли.

Хоть лето в здешних краях не короткое, кончается и оно. С началом сезона дождей приглашения Главного учащались, и, если прогноз предвещал дождливые дни, это было сигналом. Как-то себя на мысли словил: с нетерпением ожидает прогноз погоды, к которому раньше был совсем равнодушен. Какая собственно разница: дом – машина – служение, а вечером, иногда вечер приходился на утро, обратный маршрут.

Говорил Главный неспешно, слова выбирал тщательно, иными, как дегустатор вино, рот полоскал, извлекая скрытые вкусы, потаённые ароматы. Слова были смолистые, вязкие, в слоистых прожилках: нюансы семантики, оттенки эмоций. Особенно любил простое, как говорил, извечное слово. К новомодным относился с опаской. К одним привыкал, случалось, зачисляя в любимые. Зато иные он ненавидел, дёргался, их услышав. Когда говорил, чувствовалось, не раз было сказано себе самому: слова точны, смысл сказанного выверен, варианты рассмотрены и отброшены. При этом, однако, слова не соскакивали с языка, снова и снова проверялись на точность, доходчивость, возможность вступать в смысловые, эмоциональные, фонетические отношенья с собратьями. Порой подряд шли синонимы: варианты были в работе, отфильтровывался единственный. Определений, выражений модальности не было вовсе, по мысли автора, они противоречили жанру. Даже глаголы, без которых речь невозможна, были вычесаны густым гребешком. Остались те, без которых совсем невозможно, без них речь бы распалась: имена предметов, людей, действий – безлюдные острова в бездне хаоса, в пучине несотворённости.

В первый же дождь последовало приглашение. На столе вместе с коньяком и чайной посудой лежала колода. Карты? Вероятно, лицо выдало удивление: всё перепуталось, словно в типографии смешали листы одной книги с другой, засунув под обложку для третьей.

– Не удивляйтесь. Это одно из давнишних моих увлечений. Бледные следы былых знаний или былых заблуждений, что, собственно, всё равно.

Оказалось, карты Таро – система символов совсем не простая.

– По одной из версий карты Таро имеют египетское происхождение, от виньеток Книги мёртвых ведя свою родословную. Другая возводит к символике кабалы: тридцать два символа соотносятся с астрологическими и алхимическими.

Подумалось: неужели он в это верит? Словно в ответ, герр Ольсвангер продолжил.

– Дело, конечно, не в картах. Меня занимают две вещи. Первая – символы, с той или иной степенью произвола каждый знак получает семантику, все вместе слагаются во внутренне не противоречивую систему. Что может многое объяснить, дать ключ к пониманию систем более сложных.

Вопросительно посмотрел, словно ожидал подтвержденья: понятно? А если понятно, согласен?

– Вот вам пример. Шахматы как система, понятая, переосмысленная, помогли в развитии теорий, нашедших своё применение в программировании. Система Талмуда овладевшим открывает возможности в толковании текста, используемые наиновейшими философами. Вы правы – снова уловил ход его мысли и, развивая, продолжил. – Это всё тренировка ума, но, поверьте, не только, не только.

Разливая коньяк, сообщил, что создателем одной из колод был граф Сен-Жермен, что есть две школы толкования символики Таро: французская и английская. Жестом на удивление ловким вытащил из колоды две карты.

– Согласно основоположнику французской школы, известному под псевдонимом Элифас Леви, связавшему так называемые старшие арканы с буквами еврейского алфавита, их ряд открывает маг (волшебник, волхв, чародей), соответствующий букве алеф. Лилии, розы – его постоянные атрибуты. Да, да, совершенно логично. Если магия, то карта Маг должна быть первой в ряду.

Встал, подошёл к окну, желая проверить, что там с дождём. Очевидно, всё было в порядке, потому что, поставив в объяснении многоточие, вернулся к столу и перевернул ещё одну карту.

– Это – Шут, в отличие от логичных французов, шутники англичане помещают его в нулевой аркан, перед Магом, ибо ноль есть всех чисел начало, именно он соответствует алефу. Магу у англичан пришлось потесниться, Шута пропуская.

Всё время в руке держал недопитую рюмку. Улыбнувшись весело, лукаво и озорно, допив несколько золотисто-коричневых капель, Главный жрец заключил:

– Ноль есть начало начал, ничто, словами Екклесиаста, ничтожнейшее ничто, всех вещей прародитель. Так, какая версия вам больше по нраву? Французская или английская?

Промолчал. Герр Ольсвангер, ответа не ожидая, улыбнувшись, спросил: «Как заваривать чай? Наверняка по-английски».

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в июне 2022 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: