Холивар

	Поделиться:

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за ноябрь 2022:

 

На чтение потребуется 6 часов 30 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

«Чет задолбала меня эта вода, и лодки эти придурошные! Хочу оказаться прям сейчас в пустыне, оазис такой, вот, как в фильме «Секс в большом городе». Ну, чтоб палатка, или нет… как там эта хрень называется? Такая с белыми прозрачными шторами по бокам и провисающим потолком? А! Шатер! Точно! Пусть будет белый шатер! В нем, прям на песке, пусть лежит куча подушек, рядом бродят слуги в восточных костюмах и с подносами, на которых будут сладости и напитки. Блин, да что я парюсь, вот правда, пусть как из фильма и будет тот оазис».

Все произошло мгновенно. Вода в каналах Венеции за секунду преобразилась в дюны горячего песка. Все это волшебство не было каким-то красочным, как в сказочных фильмах: вверх в фиолетовой дымке гондолы с гондольерами не поднимались и в слуг в восточных костюмах в воздухе не превращались. Нет. Это было какое-то обыкновенное чудо: оп – вода! Подумала о пустыне – оп – пустыня! Все как-то быстро, просто и без пафоса.

Мы сидели с Эйнштейном уже в ворохе цветных подушек, дул горячий сухой ветер, вдалеке из-за плюшевых дюн с причудливо изогнутыми спинами выступало огненное солнце пустыни. Было достаточно жарко, но наш белый шатер, аккурат такой, как в фильме, хорошо защищал нас и от солнца, и от ветра.

– Во! Другой разговор. А то надоело уже на это болото смотреть.

Я жестом подозвала к себе мальчика в цветных шароварах и с тюрбаном на голове. Он подошел, держа в руках медный поднос, на котором стояли высокий кувшин – тоже медный – и два стеклянных стакана. Поклонился, налил в один из стаканов светло-желтый напиток и с улыбкой подал мне. Я взяла стакан. Отпила. Это было холодное белое вино. Очень-очень вкусное.

– Кстати, если это моя реальность, то все же здесь должно быть по-моему. Почему мне подали вино? Я ведь о нем сейчас не думала.

Я повернулась к Эйнштейну, тот сидел в корявой позе лотоса и пересыпал песок из одной руки в другую. Мой вопрос оторвал его от размышлений. Он перевел взгляд на меня.

– Потому что нужно самой формировать свою реальность, обо всем думать и точно знать, чего ты хочешь, иначе реальность достраивается за тебя. – Эйнштейн отвечал как-то рассеянно.

– Блин, да это ж нереально! Как я могу обо всем подумать и все предугадать? Я ж не медиум какой-нибудь. Ладно, давайте уже договорим по вашей теме, а то я вижу, вы вообще не в себе. Хотя, че тут договаривать? Может, сбой просто какой-нибудь, ну, с моим сном в смысле.

Эйнштейн не ответил. Он завис на процессе пересыпания песка из одной руки в другую. Я ж между тем попивала чудесное вино, закусывала сушеными финиками и ни о чем не думала. Откинувшись на подушки, я смотрела вверх, в голубое безоблачное небо.

«Блин, я так запуталась в этих реальностях, нереальностях, но одно, несомненно, здесь круто: все такое правдоподобное, такое реалистичное, что прям веришь. Если это пустыня, то вот прям стопудовая пустыня! Песок везде настоящий, солнце палящее, ветер…» – не успела я додумать фразу, как Эйнштейн заорал, словно сумасшедший.

– Вот оно! Точно! – он отбросил песок и подскочил с подушек, задев рукой поднос мальчика в цветных шароварах. Все содержимое подноса тут же оказалось на песке. Вино из кувшина вылилось и мгновенно впиталось в песчаные поры, а стеклянный стакан откатился к нашим подушкам.

– Да, блин, че вы так кричите? – я аж тоже подпрыгнула.

– Эмма! Точно! Поэтому тебе и снятся сны! – Эйнштейн подсел ко мне, и я вспомнила, что при жизни этого ученого считали странным и сумасшедшим.

– Обо мне потом. Понимаешь, ты такой человек, да, в принципе, вы все такие в этом отрезке 2000 годов. Ты ни во что не вникаешь, у тебя только поверхностные суждения, знания и понятия.

– Ну, блин, начинается в колхозе утро! – я скрестила руки на груди и отвернула голову в другую сторону от ученого.

– Нет, нет, что ты, я нисколько тебя не осуждаю. Это просто особенность вашего времени! У вас все одноразовое, непрочное и ненадежное. Это такой период. В мое время были другие принципы, и это опять-таки ничего не значит. Уже к 2040 году ситуация кардинально изменится, вы придете к глубине во всех направлениях. Но не об этом сейчас. Так вот, в силу особенностей того времени, в котором живешь, ты, находясь уже достаточно долго здесь, так и не оторвалась от своего 2022 года в полной мере. Ты уже поняла основные принципы конструирования реальности, уже постепенно осваиваешь жизнь по законам этого времени, но все еще будто не веришь. Ты говоришь, что все здесь такое реалистичное…

– Я, вообще-то, не говорила это.

– Ну да, подумала, но здесь это одно и тоже. Так вот, ты все еще прибываешь в какой-то иллюзии, ты не приняла существующею реальность, не вникла по-настоящему в ее суть, поэтому тебе и снятся сны.

– Блин, извините, конечно, но как тут можно вникнуть? Каждый раз какая-нибудь новая фигня происходит.

Эйнштейн не ответил мне и опять впал в анабиоз. Будто просто высказался человек, ему легче стало, и все, дальше «разбирайтесь, суки, сами, я вам слово больше не скажу!» Это у нас с Васей, одноклассником моим, такое устойчивое выражение было для определения подобных ситуаций.

Между тем мальчик в цветных шароварах стоял возле меня и с милой улыбкой размахивал огромным цветным пером. Картинка этого чуда прилетела из старого детского мультика про Золотую антилопу, где во дворце раджи за ним все время бегал мальчик-арапчонок с похожим опахалом.

– Эмма, пожалуй, на этом все. Мне надо идти, – Эйнштейн вдруг засуетился, поднялся, потом опять сел, потом опять поднялся.

Я посмотрела на него исподлобья.

– В смысле, все? У меня еще много вопросов осталось. Вы ж, типа, учитель. Так, давайте, учите, объясняйте. Куда, кстати, мой Вася делся? Бот он или кто? Прикольно вы так! Ничего толком не объяснили, поудивлялись тут и сваливаете. Как-то это не по-христиански!

Эйнштейн не понял моей неудачной шутки, но на секунду остановил на мне взгляд.

– Хотя, да… Да, ты права! Надо тебе объяснить одну вещь, – он опять как-то неестественно стал вести себя: сел, встал, зашагал по шатру, схватил и тут же поставил бокал с подноса мальчика в шароварах.

Я молча наблюдала за его броуновским движением.

И вдруг Эйнштейн остановился и уставился на меня.

– Как ты сказала?

– Что я сказала? Я молчала сейчас.

– Каким движением?

– Что «каким движением»?

– Каким ты назвала мое движение?

– Блин, вот вы задолбали в голове моей лазить! Я подумала, – я сделала на слове «подумала» акцент, – что наблюдаю за вашим броуновским движением.

– Вот! Здорово! А ты знаешь что-нибудь об этом движении? Почему ты использовала именно это сравнение? Что ты этим хотела сказать?

– Блин, – теперь я уже начинала нервничать, – почему все так сложно? Ну, знаю, конечно, это движение частиц беспорядочное. Вы ходили тут, как бешеная молекула, вот я и вспомнила это словосочетание. Что вы опять в этом такого увидели?

Эйнштейн превратился в сплошное ухо. Он аж вытянулся весь и влип в меня своим сверлящим взглядом.

– Дальше! Умоляю Вас, дальше!

– Вы че, не в себе? Что дальше-то? Я, правда, не пойму, что вы от меня хотите! То, блин, сон мой вас так удивил, теперь вот безобидную фразу сказала – опять ступор! Как-то вроде наоборот все должно быть. Это я, кажется, попала в непонятную реальность и должна тут от всего офигевать! А по итогу я прям местный фокусник! Что ни шаг, то удивление у всех вызываю!

– Эмма! Вы уникальное творение! – Эйнштейн подошел ко мне и, сев напротив меня в позе лотоса, взял меня за руку. Я резко вырвала свою руку.

– Знаете, как появляются жемчужины?

Я набрала полный рот воздуха и выдохнула.

– К чему вы это опять все? Честно сказать, ваши метафоры надоели уже.

«Хочу арбуз холодный!»

Парень с подносом, полным арбузных долек, с улыбкой направился ко мне.

– Дитя! Ты настоящее чудо! Жемчужина – это аномалия! Это мусор, который случайно попал в раковину моллюска. Это стечение ряда обстоятельств, приведших к созданию чуда. Рождение каждого человека на Земле – это тоже чудо. Но некоторые люди являются как бы апогеем своего рода, жемчужиной, которая сотворилась из миллиона случайных и верных комбинаций. А некоторые рождаются, чтобы появление этой аномалии было в принципе возможно, они создают условия для рождения жемчужины.

Эйнштейн на секунду замолчал и задумался.

– Ты жемчужина, Эмма! Постарайтесь меня не перебивать своими мыслями, если это возможно. Это мой последний монолог, после этого мы попрощаемся, но если вы прислушаетесь, то найдете ответы на свои вопросы.

– Внимательно слушаю, – я лениво перевела взгляд с последней дольки арбуза на безумные глаза ученого.

– Понимаешь, Эмма…

«То на "ты", то на "вы" со мной общается, вот странный!»

– Да, ты права, лучше на «ты», – Эйнштейн опять немного растерялся, помолчал и продолжил.

– Понимаешь, Эмма, ты появилась здесь, чтобы предотвратить создание персональных реальностей в будущем. Ты тот человек, который создаст альтернативу моим опытам. Ты поведешь людей по пути жизни, а не ее избегания. Не знаю, как это у тебя получится, но теперь я точно понял это.

– Я? Я смогу создать альтернативу? Да ну, я ж не ученый и не философ, откуда у меня такие таланты? – недоверчиво спросила я.

– В том-то и была наша ошибка, мы собрали здесь лучших гениев прошлого, чтобы создать идеальный мир, мы пытались подчинить формулам самую неуловимую и неконтролируемую материю – жизнь! Она уникальна в своей непредсказуемости, и любые попытки наблюдения за ней неминуемо приведут к ее гибели, что, в сущности, мы сейчас и получили.

Я слушала Эйнштейна вполуха, не вникая особо в его теории.

Пустыня мне надоела. И мы тут же оказались посреди бескрайнего океана (это была лично моя фантазия). Стеклянный стол с кованными позолоченными ножками, два белых стула из ротанга, на которых сидели мы с ученым, на столе два бокала, бутылка вина и виноград на золотом подносе. И весь этот антураж держался на темно-синей глади воды. Да, вот просто на воде, без каких-либо понтонов. Так мне захотелось. Вспомнились почему-то строчки из песни «С причала рыбачил апостол Андрей…» оттуда и прилетела основа для этой фантазии.

«Ладно, о чем там он?»

Эйнштейн молчал и смотрел вдаль.

– Молодец! Хорошее начало. Интересно придумано, – отрывисто заговорил ученый.

Я вспомнила, что Эйнштейн просил не перебивать его мыслями, а я тут целую перестановку устроила.

«Блин, иногда у меня не специально, но получается быть стервой!»

Эйнштейн тактично сделал вид, что не услышал моих умозаключений.

– Так вот, позволь мне все-таки закончить свою мысль. Если раньше меня не покидало сожаление о том, что работа всей моей жизни оказалась ошибкой, то теперь я нескончаемо рад нашей встрече и, являясь твоим тотемом, смогу помочь человечеству, хоть и косвенно, – И Эйнштейн опять попытался ухватить меня за руку, я отрицательно покачала головой.

Громкие слова. Человечество. Будущее. Прошлое. Будто сложные декорации в голливудском вестерне, которые удивляют своим размахом и правдоподобностью, но по сути остаются все равно бутафорией.

Меня не трогали ни инсайты Эйнштейна, ни переживания врача о конце света. Я наслаждалась повседневными радостями: арбуз, вино, море… Простые животные реакции, как мне однажды подсказали.

Я сделала еще один глоток вина, глубоко вздохнула и перевела взгляд в сторону горизонта.

Голубой бескрайний океан, вплетенный в такую же голубую даль неба. Оба близнеца спокойны и бесконечны. Течение воды, ветер с гор, сияние солнца и мерцание звезд останется таким же, даже если все мы исчезнем. Им нет дела до наших открытий, ошибок и перемен. Они существовали до нас и останутся после.

Прописные истины недоучки-философа. Зачем я рассыпаю их сейчас в своем воображении, как мелкий бисер? Неужели неизвестно все это с самого рождения Земли? Но каждый раз человек воспринимает это открытие как нечто новое, как тайну бытия, понятную только ему одному.

Мы какое-то время молчали. Эйнштейн пил и смотрел на меня, я пила и смотрела на близнецов – океан и небо – и восхищалась их диффузией.

И вдруг резко стол, вино, море, солнце и небо исчезли, а передо мной возник знакомый до боли пустырь с туманом, посреди которого возвышался ледяной глыбой трон снежной королевы, на котором она со своим занудно-заумным видом и восседала.

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в ноябре 2022 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: