Александр Левковский
Романавторский перевод с английского Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 13.04.2015
Эпиграф, 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, Эпилог На чтение потребуется 10 минут | Скачать: doc, fb2, rtf, txt, pdf Купить в журнале за апрель 2015 (doc, pdf): ![]()
![]()
Глава 12. Марта Доран и полковник Кларк. Штат Виргиния. Май 1943 года.
Клуб под названием «Старая Виргиния» был основан в 1914-м году, как раз накануне «войны, которая положит конец всем войнам», как любил повторять самый видный член этого клуба, президент Вудро Вильсон. Все клубы такого класса, расположенные рядом с Вашингтоном, были строги в отборе своих членов, но даже среди них «Старая Виргиния» отличалась неумолимой избирательностью. Никакие бизнесмены, деятели культуры, юристы, писатели, журналисты, спортивные знаменитости, артисты кино и театра никогда не были включены в списки членов этого заведения. Утверждённые клубные правила гордо провозглашали, что только министры, высшие чиновники президентской администрации, генералы, конгрессмены и сенаторы, а также члены Верховного Суда могут осчастливить «Старую Виргинию» своим членством. Неудивительно, что в Вашингтоне этот рафинированный клуб был известен под названием Старая Правительственная Помойка. Эта помойка, однако, могла похвастаться гигантским полем для гольфа, тремя плавательными бассейнами олимпийской величины, пятью теннисными кортами, огромной библиотекой, кинотеатром и не менее чем четырьмя роскошными ресторанами, включая знаменитый латиноамериканский «Эль-Гринго». Один из самых знающих правительственных экономистов, сам будучи членом «Старой Виргинии», однажды сказал полушутя, что не менее восьмидесяти процентов всех сделок между правительственными чиновниками и их влиятельными просителями были заключены за столиками ресторанов этого самого аристократического из столичных клубов. И сейчас казалось, что подобная сделка вот-вот будет заключена в этот солнечный майский полдень в северо-западном углу «Эль-Гринго». Полковник Кларк и Марта Доран были, однако, уверены, что никакие высокопоставленные просители не будут участвовать в этой встрече. Три клиента – двое мужчин и одна женщина – уже заказали коктейли, отклонили предложение заказать ланч и сейчас ожидали кого-то, кто, очевидно, запаздывал. Марта и Кларк сидели бок о бок в тесном полуподвале ресторана. Магнитофон на столе перед ними не записал пока что ничего значительного, а тем более – преступного в беседе трёх клиентов наверху, которые попросили официанта принести им по второму мартини и пили сейчас коктейль, негромко переговариваясь. – Эд! – внезапно воскликнул женский голос. – Рады видеть вас живым и здоровым! Весьма чувствительный магнитофон – новейшая звукозаписывающая игрушка ФБР – послушно зафиксировал двойной поцелуй и хор приветственных голосов. Был позван официант и заказан обильный ланч на четверых. – Ну, как вам показалась Москва? – спросил Эрик МакХилл. – Говорят, вы встречались с самим дядей Джо. Это правда? Эд Дикенсон засмеялся. – Вы себе не представляете, друзья мои, какое впечатление произвёл на меня грузинский дикарь и великолепная матушка Москва! – Эд, не пытайтесь запудрить нам мозги вашим русским языком, – промолвила Дженифер Хьюстон. – Все знают, что вы эксперт в этом чудовищном языке. Что такое матушка, Христа ради? – Это переводится как нежная интерпретация слова мать, – пояснил Дикенсон. – Всё важное в русской жизни всегда ассоциируется со словом мать... Матушка Россия... Матушка Москва... Мать городов русских... – Я слыхал, что они широко употребляют это слово в матерных выражениях, – сказал Деннис Уорнер. Его слова были встречены хохотом. – О, да! – отозвался Дикенсон. – И очень эффектно, уверяю вас.
«Куча идиотов! – пробормотал Кларк. Марта усмехнулась. «Это доказывает, что идиоты существуют на самых верхах нашего правительства.»
...– Мне говорили, – сказал МакХилл, – что Сталин не прочь употребить несколько матерных слов по отношению к своим политическим противникам. – Это правда, – подтвердил Дикенсон. – Вы имеете в виду Троцкого, Бухарина и других бывших его соратников? – спросила Дженифер Хьюстон.
По звукам энергичного жевания и стуку вилок и ножей Кларк и Марта определили, что салаты для четверых посетителей ресторана прибыли.
ДИКЕНСОН: – Не только Троцкого, но и нашего дорогого президента совместно с его дружком Черчиллем. УОРНЕР: – То есть, вы говорите, что он не любит Фрэнка и Уинстона – верно? ДИКЕНСОН: – Я уверен, что он их ненавидит. ХЬЮСТОН: – Но почему? Ведь они – его союзники! И они оказывают ему огромную помощь! МакХИЛЛ: – Дженифер, вы новичок в нашем движении, и я думаю... ДИКЕНСОН (прерывая): – Ну, я бы не пытался обозначить наши редкие встречи таким весомым термином как «движение». УОРНЕР: – И всё же, Эд, наши встречи определённо нечто большее, чем просто обмен идеями.
Кларку и Марте было слышно, как официанты принесли ланч обедающим наверху.
ДИКЕНСОН: – Вы слышали, Дженифер, как Эрик назвал вас новичком в нашем кругу прогрессивно настроенных людей, то есть, людей, мыслящих дальше, чем сторонники привычного капитализма по-американски. Коллективно мы представляем наиболее важные государственные учреждения, вовлечённые в ведение войны. Но то, что вы видите здесь – это буквально верхушка айсберга, всего три человека из многих десятков... УОРНЕР: – Если говорить напрямик, мы все симпатизируем Советскому Союзу. И не только мы, но и те десятки, о которых упоминал Эд. ХЬЮСТОН: – То есть, вы симпатизируете коммунистам?! ДИКЕНСОН: – Можно сказать – да... Но не в этом дело, Дженифер. Наша деятельность вовсе не направлена против Америки, которую мы все, я уверен, горячо любим. Наоборот, мы хотим принести американскому народу всё то счастье, достоинство и веру в светлое будущее, которые я видел у русских во время моей поездки в Москву. ХЬЮСТОН: – Но что вы скажете насчёт всех тех ужасов, о которых мы читали в газетах: о голоде на Украине, о ссылке крестьян в Сибирь, о московских судебных процессах... МакХИЛЛ: – Жестокость на службе гуманности иногда необходима. Русские должны защищаться против внешних и внутренних врагов, не так ли? УОРНЕР: – И, в конце концов, Дженни, это всё – незначительные проступки по сравнению с нашим ку-клукс-кланом, нищетой, безработицей и судом над Сакко и Ванцетти... ХЬЮСТОН: – О’кей, о’кей, я согласна! Но вы не ответили мне, Эд, почему Сталин ненавидит Рузвельта, своего номинального союзника. ДИКЕНСОН: – Потому что они – смертельные враги, несмотря на их шаткий военный союз. Рузвельт после Великой депрессии старался спасти нашу несправедливую, эксплуататорскую и обречённую капиталистическую систему. А Сталин заверил меня, что он сделает всё возможное, чтобы эту систему похоронить и построить прогрессивное общество на её развалинах. ХЬЮСТОН: – Это вообще-то очень близко к тому, что я чувствовала и в душе одобряла... МакХИЛЛ: – Вот поэтому мы и пригласили вас, Дженни. Мы наблюдали за вами долгое время и пришли к выводу, что вы – одна из нас. ХЬЮСТОН: – Ну а сейчас, Эд, вы, может быть, расскажете о вашей встрече с Дядей Джо? ДИКЕНСОН (медленно, взвешивая каждое слово): – Он – гигант. Величайший из великих. Человечеству повезло, что он существует среди нас. Простой, но не простачок. Интеллигентный, но без «заумности». Провидец. Революционер. Мыслитель. Оракул.
Наступило молчание. Марта глянула на Кларка и развела руками в недоумении.
МакХИЛЛ: – Говорил ли он что-либо о ленд-лизе? ДИКЕНСОН: – О, он очень благодарен за ленд-лиз. Но, как я сказал, Сталин – провидец. Он видит дальше и выше, чем кто-либо. Короче, он просит, чтобы мы резко увеличили количество материалов, поставляемых нами по ленд-лизу – для того чтобы он мог помочь революционной армии Мао Цзедуна. Великие революции Востока надвигаются, сказал он, и они изменят лицо нашего несправедливого мира навсегда... Взгляните на этот список – это запрос самого Мао относительно американского вооружения, которое ему необходимо для борьбы как с армией Чан Кайши, так и с японскими оккупантами. МакХИЛЛ: – Ну и список! ХЬЮСТОН: – Очень впечатляющий. ДИКЕНСОН: – Согласен! Но вот что поразило меня в Сталине, когда он говорил об этих надвигающихся революциях, – он производил впечатление самого искреннего человека на свете! Вы знаете, когда я смотрю, к примеру, на Рузвельта – как он, прежде чем ответить на неудобный вопрос, снимает своё пенсне и трёт переносицу, притворяясь, что он находится в глубоком раздумье, хотя всем ясно, что он просто старается избежать правдивого ответа, – я знаю, что он пытается солгать, что он неискренен, что он – фальшив! Со Сталиным это совершенно иное дело! УОРНЕР: – Так вы, я вижу, доверяете ему полностью. ДИКЕНСОН: – Без сомнения! И у меня есть ощущение, что это доверие – взаимное... Так что я должен сказать нашему человеку в Белом доме? Готовы ли мы выполнить просьбу Сталина и Мао? ХЬЮСТОН: – Нашему человеку в Белом доме?! Что это значит? Какому человеку? МакХИЛЛ: – Дженни, вы должны понять, что все наши действия координируются на самом высоком уровне. ДИКЕНСОН (смеясь): – Дженни, я могу вам сказать вот что – наступит время, и вы узнаете имя этого человека. А пока что хочу заверить вас, что это не наш президент...
В огромном здании ФБР на Пенсильвания авеню Едгар Гувер располагал двумя офисами. Главный офис, на третьем этаже, был обычно пуст, так как директор Федерального Бюро Расследований предпочитал другое помещение, напоминавшее бункер, в комфортабельном полуподвале здания. Элен Гэнди, секретарша Гувера, ввела полковника Кларка и Марту Доран в кабинет и закрыла за ними дверь. – Полковник, – сказал Гувер, пожимая руку Кларка, – вы, как я понимаю, никогда не были здесь, не так ли? – Нет, никогда, но, если вы помните, я говорил с вами по телефону месяц тому назад, прося вас одолжить мне кое-что. – Одолжить? Все в Вашингтоне знают, что я чудовищно скуп и завистлив. Известно, что я никому не даю денег, особенно нахальным особам из ОСС. Кларк и Марта рассмеялись. – Нет, – сказал Кларк, – дело тут не в деньгах. То, что вы мне одолжили, сидит вот тут, рядом со мной. Гувер посмотрел на Марту с довольной ухмылкой. – Ваша мисс Доран не имеет цены, – добавил Кларк. – Не знаю, что бы я делал без неё и как я смогу отплатить вам за вашу любезность. Директор ФБР откинулся в кресле. – Вы уже заплатили ваш долг, доставив мне эту запись, – сказал он, кивнув на магнитофон, стоящий на столе. – Вы знаете, я ведь был и остаюсь членом Правительственной Помойки, но я никогда не подозревал, что в этой помойке так много дерьма! – Мистер Гувер, – произнесла Марта, – взгляните на этот список дерьмовых членов Старой Виргинии. – Она вынула лист из своего портфеля и положила его на стол перед директором. Гувер взял листок, бегло глянул на него и перевёл взгляд на полковника и Марту. – Что будете пить, друзья, – кофе, чай, виски, джин, коктейль? – Охлаждённый чай, – сказал Кларк и повернулся к Марте. Та кивнула. Гувер открыл холодильник и вынул оттуда кувшин с чаем. Он разлил чай по чашкам и стал молча просматривать документ. – Если это верхушка айсберга, – пробормотал он, – то я представляю себе, как выглядит весь айсберг... Ну что ж, я постараюсь выволочь это дерьмо из помойки – и горе тому, кто окажется в моих руках! Он потряс листком и прочитал с отвращением: «Эдвард Дикенсон, Государственный Департамент; Эрик МакХилл, Администрация ленд-лиза; Деннис Уорнер, Совет Военно-Экономической Стратегии; Дженифер Хьюстон, Департамент Военных Материалов...». Крупные, крупные рыбы! Киты! Акулы! – И все – сочувствующие коммунизму, – сказала Марта. – И даже, возможно, скрытые члены компартии. – Вы знаете, какое у меня сейчас самое горячее желание? – тихо произнёс Гувер, прикрыв глаза. – Попробую угадать, – предложил Кларк. – Скажем, выстроить их всех у какой-нибудь стенки... – ...и вышибить из них дух несколькими автоматными очередями! – закончил Гувер. С минуту все молчали, прихлёбывая чай. – Самая интригующая часть их беседы, – промолвил директор ФБР, – это упоминание об их «координаторе на самом высоком уровне в Белом Доме». Есть у вас какие-либо идеи, кто это мог бы быть? Марта пожала плечами. – Не знаю. Гувер сказал задумчиво: – И мне сдаётся, что эти шакалы понятия не имеют, каким образом япошки заполучили наше ленд-лизовское оружие в свои грязные желтокожие лапы... – Нет, они определённо не знают, – сказал Кларк. – И мы не знаем тоже, – заключила Марта.
Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за апрель 2015 года в полном объёме за 197 руб.:
|
![]() Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:![]() Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 16.02.2025 Очаровывает поэзия Маргариты Графовой, особенно "Девятый день" и "О леснике Теодоре". Даже странно видеть автора столь мудрых стихов живой, яркой красавицей. (Видимо, казанский климат вдохновляет.) Анна-Нина Коваленко 14.02.2025 Сознаюсь, я искренне рад, что мой рассказ опубликован в журнале «Новая Литература». Перед этим он, и не раз, прошел строгий отбор, критику рецензентов. Спасибо всем, в том числе главному редактору. Переписка с редакцией всегда деликатна, уважительна, сотрудничество с Вами оставляет приятное впечатление. Так держать! Владимир Локтев 27.12.2024 Мне дорого знакомство и общение с Вами. Высоко ценю возможность публикаций в журнале «Новая Литература», которому желаю становиться всё более заметным и ярким явлением нашей культурной жизни. Получил одиннадцатый номер журнала, просмотрел, наметил к прочтению ряд материалов. Спасибо. Геннадий Литвинцев ![]()
![]() |
|||||||||||
© 2001—2025 журнал «Новая Литература», Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021, 18+ 📧 newlit@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 Согласие на обработку персональных данных |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
Купить деревянные вешалки оптом. . Тротуарная плитка купить тротуарная плита купить. |