Остановка

 

Купить в журнале за декабрь 2015 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 7 часов | Цитаты: 1 2 3 4 5 6 | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

План спасения утопающего бизнеса. Крокодилы, аллигаторы и брезгливые ассенизаторы или семейные дурачества. Злосчастный панкреатит.

 

Аня заметила, что Надежда Михайловна стала собирать тарелки со стола, и с досадой поймала себя на мысли, что ей, наверное, не худо было бы помочь. Да и сама Надежда Михайловна уже успела бросить на Аню – сидящую аккурат против стола – пару неоднозначных взглядов. Аня собралась вставать, но тут её спасительно загородили сместившиеся в центр комнаты Волков, Пётр Васильевич и Максим.

– Петя, я от тебя сейчас ничего не требую – никаких решений, – Волков был невозмутим и, как обычно, абсолютно трезв. Пётр Васильевич слушал его рассеянно, кивал, но с каким-то отстранённым, меланхоличным видом. Максим уткнул указательный палец в угол губы, а большим подпёр подбородок. Не сводя глаз с Волкова, он сосредоточенно моргал. – Но ты подумай. Свободных денег у нас не осталось. Закрыться – всё, что нам остаётся.

Пётр Васильевич лихорадочно покусывал палец.

– Северин… Валерьянович, – вмешался Максим. – Может, мне поговорить с шефом? Он вращается в этой сфере. Я думаю, он мог бы подыскать инвестора для этого добра.

– Не надо, не надо торопиться, Максим, – включился Пётр Васильевич. – Не надо пока.

– Почему нет, Петя? Это было бы очень неплохо. Я продать и не надеялся – хоть бы выйти без новых потерь.

– Подожди, не торопись, а куда мы людей денем? Не торопись.

– Я так понимаю, если в это хозяйство вложить мало-мальски, то можно и вытянуть, – резонно заметил Максим. – Если всё равно закрываться… А тут можно какую-то копейку выручить – мало ли крупных экспедиторов, которые будут не против каплю груза себе приплюсовать. Купят ваши полтора клиента и под своим брендом раскрутят. И шеф что-то заработает. И вы не в обиде. И людей увольнять не придётся.

– Совершенно! – воодушевился Волков. – Совершенно здравая идея. Если бы ты провернул, как говоришь, Максим Петрович, это было бы лучшее, на что мы можем рассчитывать.

– Надо всё посчитать. На трезвую, Риня. Всё прикинуть. Я не готов…

– Да я понимаю, что ты не готов. Я же тебе сказал – я никаких решений от тебя не требую. Но пусть Максим с шефом поговорит – что мы теряем.

Пётр Васильевич поводил головой из стороны в сторону.

– Пусть, пусть, – напирал Волков. – Он поговорит, а мы, само собой, всё посчитаем, обсудим. Обсудим, Петя, – Волков похлопал его по спине.

– Я удивляюсь, что вы сами не предложили кому-нибудь из клиентов выкупить вас, – сказал Максим.

– Ты понимаешь, Максим, клиента ликвидного нет, – пояснил Волков, выпуская Петра Васильевича из объятий и придвигаясь к Максиму. – У кого были бы деньги выкупить. В те годы, когда был грузопоток, клиент сам валил – так и мы жили припеваючи. А сейчас что мы – рядом с гигантами? Они остаток грузопотока на себя перетянули, благодаря тому, что могут себе позволить лояльные цены.

– Конечно, они и у портов скидки выбивают, – подхватил Максим. – И фрахт платят бесперебойно. Ну и, не забывайте, маркетинг, репутация. Конечно, сейчас линии лишь бы с кем не хотят работать.

– О чём я и говорю.

– Но то, что я предлагаю – как раз о крупных экспедиторах идёт речь…

– Естественно, это совсем другое дело. Вы их знаете, они вас знают. Или я позвоню завтра – а у меня и контактов никаких нет – и скажу: здрасьте, это Волков, купите мою убыточную фирму. Или это ты со своим шефом скажешь конкретному Ивану Ивановичу.

– Тогда, Северин Валерьянович, скиньте мне финансовую отчётность за прошлый год, и всю промежуточную за этот, – подумав, сказал Максим. – У вас есть мой имейл? Давайте я вам смс скину, – у Максима в руке возник смартфон, и он принялся набирать адрес под диктовку Волкова. – Значит, финансовую отчётность, устав, штатное расписание, реестр договоров, реестр судебных дел – если ведёте.

– Реестр судебных дел, – крякнул Волков. – У нас за последние три года два суда было – и то, потому что нас налоговая за горло взяла. А реестр договоров. Что мы тебе – «Формаг Форвардинг»? У нас дай Бог, чтоб пять-шесть действующих договоров набралось. Когда-то – в хорошие времена – может, двадцать было. Так и тогда мы никаких реестров не вели.

– Я вас понял, – кивнул Максим. – Тогда кидайте все договоры, раз их немного – чтоб полная картина у меня была. Плюс какую-то бы справочку обобщающую по финансовым показателям – там отразить всё, что по официальным документам не видно. Чтоб кто-то составлял, кто ориентируется.

– Всё это у тебя будет, – заверил Волков, обнимая Максима за плечо. – И справку сделаю. Сам лично.

– О’кей, – деловито заключил Максим. – Адрес моей электронной почты уже у вас в телефоне. Смотрите не удалите.

– Ага, вижу, – подтвердил Волков и сверкнул зубами, обращаясь к Петру Васильевичу. – Вот так вот. Вот сынок-то.

Пётр Васильевич улыбнулся благодушно, но как-то вымученно и потрепал Максима по плечу.

Аней владело стойкое чувство дежавю. Как будто эта сцена переживалась ею уже десятки раз, с теми же самыми или другими лицами – рассредоточенными маленькими группами по очень похожей комнате, спорящими о небылицах, хвастающими умениями своих питомцев, перемывающими кости общим знакомым, не замечающими тех, кто не смотрит на них, перебивающими тех, кто задаёт вопрос не им, притворно смеющимися, увлечённо доказывающими, пьяно галдящими, уныло слушающими или подавленно молчащими, насчитывающими сотни связей между собой, но в действительности так безнадёжно разрозненными. Весёлыми и приятными ей лицами, которым хотелось улыбаться, которые она в отдельные минуты даже любила, в иные из которых она не отказалась бы на время перевоплотиться, чтобы почувствовать себя на их месте и увидеть места их глазами, но о которых она ни разу не вспомнила бы, окажись в эту секунду на безлюдном пляже – против серебристых волн, сверкающих в розовом свете восходящего солнца. Кроме, разве что, может быть, только одного.

Аня подняла голову с какой-то робкой нежностью, и неясная дрожь прошла по её спине. Она увидела Симу, которая с аппетитом жевала солёный огурец и с выраженным вниманием, чуть наклонившись к Лёше, слушала его тихую, неразличимую в общем гомоне речь.

Потом предложили во что-то поиграть.

– Можно в Крокодила, – сказал Лёша.

– Это бесполезно, – сказала Сима.

– И отчего ты такого мнения о нас? – возмутилась Надежда Михайловна. – Рассказывай, как играть. Ну, говори, Алёша!

– Надо загадать какой-нибудь предмет или… – сказал Лёша.

– Холодильник, – сказала Надежда Михайловна.

– Нет, не произносите вслух, – улыбнулся Лёша. – Надо сказать только одному человеку. И он должен показать, чтобы остальные догадались, что это такое, без слов. Только что-то интересное загадайте. Чтоб помучились отгадывать.

Надежда Михайловна придумала крокодила и заставила Петра Васильевича изобразить этого зверя. Пётр Васильевич с досады, что его крокодила минут пять не могли отгадать, взял и загадал аллигатора. Его долго отгадывали. Предполагали блендер, шоколад «Тоблерон», Годзиллу, рог изобилия и массу чего ещё.

Сима загадала Послеполуденный сон фавна. Никто этого спящего фавна так и не угадал. Максим предложил закидать её солёными помидорами. Тогда она загадала контуженную Фемиду. Потом Ксюша в лицах изображала компанию начальственных, усталых и сосредоточенных людей. Когда выяснилось, что это был Конгресс, принимающий декларацию независимости США (а до этого дошли вскоре после того, как Света задала коллективной мысли правильное направление, предположив, что это конклав), было единодушно признано, что Ксюша – мастер пантомимы, и она стала пользоваться большим спросом среди загадывающих.

Света загадала Центр Жоржа Помпиду, изображать который довелось Максиму. Он схитрил: показал Эйфелеву башню, потом аквапарк и потом Бориса Ельцина, и Лёша сообразил, на что он намекает. Потом Полина загадала взрыв на макаронной фабрике. Это быстро раскусили. Потом Сима, явно вдохновлённая Центром Жоржа Помпиду, вернулась к своему и загадала Бетховена, у которого прорезался слух и вскоре вслед за этим Ван Гога, закручивающего усы Сальвадору Дали.

После этой галиматьи, заражённые дурным примером, все как будто стали соревноваться в абсурдности запросов. Тут пошли улитка на склоне горы, где раки свистят, презерватив в складке железного занавеса, Боря Моисеев, вылезающий из торта на гей-мальчишнике, обанкротившийся олигарх, чинящий бачок унитаза, Буратино на столе пластического хирурга, конкурс репродукций «Чёрного квадрата» Малевича, восьмидесятилетняя Оксана Марченко на съёмках последнего сезона «Х-фактор».

Главным генератором их сделалась, как ни странно, Света, и постепенно свела «крокодила» в дебри нелепицы. Воплощать брезгливых ассенизаторов, подслеповатых снайперов, менструирующих балерин и прочие чепуховые перлы довелось Ксюще, которая делала это с видимым удовольствием.

Наконец, Костя загадал кактус в ноздре у муравьеда. И когда после десяти минут каламбуров Ксюша сдалась, выяснилось, что утомились и остальные.

– А ну вас с вашим муравьедом, – плюнула Надежда Михайловна и закричала. – Давайте выпьем! Алёша! Говори тост!

Все плавно переместились к столу, и Лёша, сопровождаемый благодушно-требовательным взглядом Надежды Михайловны, нерешительно поднялся над столом с бокалом в руке.

– Я… – Лёша мечтательно улыбнулся. – Я не знал ещё вчера, где проведу этот вечер. Куда меня занесёт. И когда пришёл сюда, я тоже не знал, что увижу и кого встречу, – Лёша с некоторым смущением усмехнулся Надежде Михайловне. Она с удовлетворённым видом кивнула. – И встретил вас – таких удивительных людей. И этот дом. И я сам. И все мы. Как будто мы бежали куда-то, как всегда бежим. И вдруг остановились. Встретились все. И остановились. Это волшебное чувство. И я… думаю о том, что когда бы кому-либо из нас не случилось умереть – до этого мгновения целая вечность, – Лёша уловил замешательство в том резком движении, с каким Максим повернул к нему голову, слегка стушевался и ещё добавил. – За вас.

– Так, – сказала Надежда Михайловна, шутливо нахмурившись. – Что-то я не поняла, за что мы всё-таки пьём? За здравие или за упокой? Что-то ты выводил, выводил, и непонятное что-то вывел! Так что и пить не хочется.

– Давайте я скажу! – вызвалась Ксюша. – В смысле, давайте я дополню!

– Скажи, кисюня! – оживилась Надежда Михайловна.

– Я хочу сказать, – раскрасневшаяся Ксюша подняла руку с бокалом вина над головой. – Я давно уже не проводила время так весело. Вы просто потрясающая компания! И я полностью поддерживаю Лёшу, – Ксюша, сияя, повернулась к нему. – Давайте за вас. И за ваш дом. Пусть всегда в этом доме будет достаток и веселье.

– Будем! – Пётр Васильевич чокнулся с ней.

– Мой сладкий, ты не проголодался? – воскликнула Надежда Михайловна, заметив вбежавшего в гостиную Пашу.

Тот твёрдо отмахнулся и припал к Костиному уху, что-то торопливо ему нашёптывая. Костино лицо приняло озабоченное выражение. Он нашёл глазами Игоря, дождался, пока фланирующий взгляд того скользнёт по нему, и сделал отчаянный знак, что ему требуется срочно поделиться чем-то приватным.

– С дедом Васей что-то, – коротко сказал Костя, устремляясь в комнату старика.

Они услышали глухой протяжный стон Василия Трофимовича, который тут же прервался, стоило им войти.

Игорь подставил к кровати стул и сел.

– Где болит?

– Ой, не страшно, не страшно, – покосившись в сторону Паши, слезливо протянул Василий Трофимович. – А Петеньки нема?

Игорь повернулся к двери, где в нерешительности замер Паша.

– Павел, пойди-ка в гостиную, чтоб никто ничего не заподозрил. Только молчи, понял? Не выдавай деда!

Паша растерянно посмотрел на Костю. Тот кивнул ему.

– Хорошо, – сказал Паша и, помедлив на пороге, решительно добавил. – Я не проболтаюсь.

Игорь, заметив, что Василий Трофимович обхватил руками живот, аккуратно приподнял укрывающий старика плед.

– Здесь болит? – спросил Игорь, опуская руки и чуть-чуть касаясь его живота.

– Вот так по кругу, – бессильно ответил Василий Трофимович. – Ничого, ничого.

– Сильно болит?

– Ничого. Срэдне.

Его лицо исказила судорога боли.

– Вас не тошнит?

– Тошныть чуток, – кивнул старик. – Чуток. Вырву – лэгшэ станэ.

– Боюсь, без паники не получится, – Игорь посмотрел на Костю. – Похоже на панкреатит. Скорую придётся вызывать.

– Ой, нэ трэба скорую, – испугался Василий Трофимович. – Пройдёть.

– Надо, деда, – ласково сказал Костя.

– Так, надо ношпу. И лёд срочно, – распорядился Игорь. – Если не хочешь мать, проси жену.

– Хорошо, – Костя рванулся к двери.

– Ой, нэ трэба! – взмолился Василий Трофимович. – Мэни вжэ краще, вжэ проходыть.

– Лёд в тряпку замотайте, – Игорь показал руками. – Чтоб на живот можно было положить.

– А Петенька?

– Позовём сейчас Петеньку. Не капризничайте, Василий Трофимович, – бодро ответил Игорь. – Разрешите мне.

Он осторожно повёл руками по верху живота Василия Трофимовича, слегка надавливая. Затем поднял глаза, заметил, что старик сдерживает рвоту, высыпал из вазочки на столе бублики и яблоки, поставил её сбоку.

– Давайте вырвем, Василий Трофимович, – потребовал Игорь.

– Я сам.

– Давайте сам, – согласился Игорь, вышел из комнаты, вытащил из кармана мобильный телефон и набрал номер.

Через полчаса врач скорой помощи отнял руки от проводков капельницы и удовлетворённо взглянул на Василия Трофимовича.

– Следите внимательно, – посоветовал он, глядя на Игоря. – Желательно, чтобы здесь постоянно кто-то находился. И говорите с ним. Спрашивайте, как самочувствие. А вы, папаша, как есть говорите, что вас беспокоит. Поняли? Как есть говорите, а то доведёте!

Игорь отвёл его в сторону и вытащил три стогривневые купюры.

– Это чересчур, – сказал врач.

– Самое оно, – настоял Игорь. – Большое спасибо.

– Вы рискуете, – покачал головой врач. – Приступ несильный. Резать, допустим, не надо. Но если бы вас тут не было, я бы его в больницу забрал.

– Доктор, спасибо вам! – воскликнула Надежда Михайловна, следуя за ним.

– Будьте здоровы. И с наступающим.

– С наступающим! Я вас провожу.

Оставшиеся в комнате Костя, Пётр Васильевич и Игорь тревожно переглянулись.

– Ну что там? – бросилась Света к Надежде Михайловне, стоило ей закрыть дверь за врачом.

– Приступ поджелудочной. Чуть в больницу не забрали.

– Может, надо было в больницу? – засомневалась Елена Филипповна.

– Игорь говорит, что дома можно. Ты представляешь себе в больницу сейчас? Это мы должны с Петей ехать и там безвылазно. А дети что?

– А как же быть?

– Покой, капельницы, строжайшая диета и постоянно рядом с ним надо быть.

– От чего же это у него? – Елена Филипповна сокрушённо переглянулась со Светой. – Вроде он не пил.

– Ну, я бегу, что там Игорь скажет. Вот тебе и Новый год, – вздохнула Надежда Михайловна, ускоряя шаг в коридоре.

Сима смотрела в окно на выезжающую за ворота машину скорой помощи. В быстро опустевшей гостиной шестеро приунывших людей нагнетали напряжённое молчание.

– Если уехали без деда, значит, всё с ним будет в порядке, – резюмировала Сима.

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за декабрь 2015 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение декабря 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.