Остановка

 

Купить в журнале за декабрь 2015 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 7 часов | Цитаты: 1 2 3 4 5 6 | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

Житейский диалог планет. Щепетильная просьба, поначалу принявшая вид щепетильного вопроса. Лакомка-бабуля.

 

Кухонная радиоточка потрескивала народными мотивами.

– Петя, – негромко позвала Надежда Михайловна. Её руки старательно вымешивали тесто.

Пётр Васильевич увлечённо изучал разложенные перед ним детали величественного галеона, изредка поглядывая в инструкцию по сборке.

– Петя, – повысила голос Надежда Михайловна.

– Да? – поднял голову Пётр Васильевич. Голос его звучал высоко и светло, а взгляд был спокойным и непринуждённым. Надежда Михайловна, сглотнув, на миг забыла, о чём хотела говорить. – Пошёл бы к детям. Ты совершенно не отдыхаешь. И вот свободная минутка, а ты сидишь здесь со мной. Иди. А я скоро суну его в печку, быстренько сварю бульон, чтоб Пашке на завтра было, и тоже пойду.

– Я посижу, Надюша, – ласково возразил Пётр Васильевич и ткнул пальцем в картинку на коробке. – Нужно же две тысячи четырнадцатый собрать.

– Нечего тебе делать, – поразилась Надежда Михайловна. – Там дети, а ты с игрушкой. Я-то думала, ты воспользуешься тем временем, что тебе сантехник сэкономил, чтобы отдохнуть.

– Да дети заняты своим. Чего я им буду надоедать? Вечером сойдёмся. А я отдыхаю, Надя, вот так и отдыхаю. И ты посмотри, какой красавец.

– А откуда он взялся? – Надежда Михайловна покосилась на галеон. – Тебе же, вроде, ребята другой дарили – какой-то крейсер.

– А может быть, – беззаботно ответил Пётр Васильевич. – Я две коробки нашёл в шкафу. Кто-то с работы подарил, кажется. Взял вот парусник. А крейсер потом соберу – на старый Новый год.

– Ну ты даёшь, Петя. Максим с Ксюшей специально для тебя искали, советовались, какие у тебя есть, какие тебе нравятся, выбирали, а ты в итоге взялся собирать то, что тебе не сын, а не понять кто подарил.

– Да? – в глазах Петра Васильевича выразился испуг. – Думаешь, они могут обидеться? – Он машинально отстранился от стола и растерянно поглядел на детали галеона. – Ой, я тогда действительно тот возьму, – виновато проговорил он.

– Ты лучше, если тебе нечем заняться и к детям идти не хочешь, помоги мне с бульоном, – сказала Надежда Михайловна. – Потому что я, в отличие от тебя, к собственным детям и внукам стремлюсь всей душой и всякую минуту, и пусть бы выпала возможность, я бы в игрушки не играла. Целыми днями в этой кухне, только о том и думаю, как бы скорей управиться.

Пётр Васильевич отвесил челюсть.

– Ну и зачем эти мучения? Я же тебе говорил: брось. И все тебя уговаривали. Заказали бы еду. Сейчас бы сидела с детьми. И ведь ещё не поздно! Оставь, я завтра всё закажу.

– Ага, иди знай, что они добавляют в эту еду, – брезгливо поморщилась Надежда Михайловна. – Из чего готовят, и как. Даже думать противно, чтоб я своих детей чужой стряпнёй кормила. Хороша была бы хозяйка!

– Ты всё усложняешь, – усмехнулся Пётр Васильевич. Забывшись, он вновь принялся перебирать детали. – Всё сама да сама.

– Ну что ж, не удалось воспитать себе помощницу, – уязвлёно развела руками Надежда Михайловна. – Та рук марать не станет – куда там – птица другого полёта. Только далеко ли эта распрекрасная птица улетит, если она элементарный суп сварить не может? Мне то что: у меня муж, вот он, никуда не денется, дети, семья большая, я уж как-то жизнь прожила поварихой, в ущерб себе и своему саморазвитию, – Надежда Михайловна покрутила пальцем у виска. – На кухне простояла ради своей большой семьи, и как-то дальше перетерплю, а ей ведь ещё искать такого же инопланетянина, как сама, который будет диалогами и песнями её питаться.

– О, понеслась, Надя. С чего ж ты так разобиделась? Я только-то и хочу, чтобы ты больше отдыхала.

Надежда Михайловна покосилась на него.

– А я хочу, чтобы ты больше отдыхал. Так что давай, бросай свои игрушки. Серьёзно, Петь, ну не к месту это. Будешь собирать, когда мы сами будем. Если каждый начнёт заниматься в одиночку, что это будет?

– Хорошо, хорошо, – опомнился Пётр Васильевич, с невольным сожалением глянув на рисунок галеона и повторно отставляя детали. – Говори, что надо делать.

– Прежде всего, спрячь, наконец, свой корабль.

Надежда Михайловна проследила за тем, как Пётр Васильевич торопливо укладывает модель в коробку, и уронила руки.

– Ты хотел собирать эту игрушку, да, Петя? – вдруг сказала она дрогнувшим голосом. – А тут я со своим супом. Со своими указаниями.

– Надюха, – улыбнулся Пётр Васильевич, взгляд его прояснился.

– И ты терпишь, Петя, – Надежда Михайловна мучительно поджала губы. – Как тебе терпения хватило столько лет терпеть?

– Конечно, – сказал Пётр Васильевич и встал. – Ты же моя жена.

Она смотрела на него во все глаза несколько минут. Его круглое смуглое лицо, как постаревшая звезда, неброско и доброжелательно мерцало напротив неё. Потом из её глаз хлынули слёзы.

– Петя, я же не гнусный человек. Мне всегда хочется, как лучше. И тебе, и детям. Я же пытаюсь всё, как лучше.

– Ну, конечно. Кто ж в этом сомневается – зачем ты это говоришь?

– Сомневаются! – воскликнула Надежда Михайловна. – Дети сомневаются. Сима точно. Она думает, будто я делаю назло. Я ведь ругаю её, потому что беспокоюсь. Такие, как она, они ведь потом остаются в одиночестве. Я вовсе не разочарована в ней, Петя, ты же должен понимать…

– Я понимаю!

– Я, напротив, я горжусь ею. Она такая талантливая, но я беспокоюсь, как у неё сложится.

– Я знаю!

Пётр Васильевич погладил её по спине. Она отстранилась и аккуратно вытерла слёзы, стараясь не размазать тушь на редких ресницах. Потом, чуть потоптавшись и сполоснув руки, вернулась к тесту и принялась с деловито-удручённым видом месить его.

– Утром я задумалась: мне пятьдесят пять лет. Где они? Ты думаешь, я заметила их, Петя? У меня всё по высшему разряду. Замечательные дети. Чудесные внуки. Мать и отец в добром здравии – слава Богу. Дом на берегу моря. Как-то вечно получалось у меня лучше, чем у других. А я стою и вспоминаю, и мне кажется, что это было не со мной. Смотрю со стороны и сама себе завидую. А подойти и взять – не могу.

Пётр Васильевич задумчиво смотрел на неё.

– Вот сейчас только о том и думаю, как бы скорей приготовить и в комнату побежать – к детям. А потом пойду в комнату, сяду с мальчиками, посмотрю на них минуту, и стану думать, как стол накрывать. А вечером за стол сядем, и я думать начну – как бы всем всего хватало, и всё хорошо было, когда картошку нести, когда чистые тарелки, а потом – как бы скорее посуду помыть.

– Тебе нужно больше отдыхать, Надя, – вздохнул Пётр Васильевич.

– Это тебе нужно больше отдыхать, – переключилась Надежда Михайловна. – Это все врачи тебе говорят. Всё уже, отпахал своё. Дети сами себе заработают, кому они нужны, твои тысячи, если они уже на десятки тысяч счёт ведут. А ты с утра до ночи на фирме. Вечно не выспавшись. И главное – был бы результат, так нет – в убыток же работаете!

– Знаешь, какое удовольствие я получаю? – улыбнулся Пётр Васильевич. – Когда знаю, скольким людям моё дело помогает. Ничего не в тягость – ни ранний подъём, ни убытки. Мне всё подходит.

– Хух, – выдохнула Надежда Михайловна. – Хоть ты удовольствие получаешь. Хоть ты не жалуешься. Мне одной, неблагодарной, ничего не подходит. Может, и правда зря я на кухне торчу? Я ведь тоже могла бы занятие себе подыскать по интересам, и работу могла бы найти.

– В том то и дело! – воодушевился Пётр Васильевич, не заметив издёвки в её голосе.

Она обалдело умолкла.

– Бросай это. Пирогом больше, пирогом меньше – никто и не заметит.

– Никто не заметит? – мрачно переспросила Надежда Михайловна. – Вот именно. Никто и не заметит. Как Сима поёт – все заметят, какая Светочка добрая и чудесная – это всем видно, Ане-царице кланяются, а меня не видно. Я на кухне. Виден только стол, который ломится от еды. Это все замечают. Ксюша, Сима, Аня – это личности, а я – всего лишь стол.

– Ай ты, опять двадцать пять, – махнул рукой Пётр Васильевич. – Ну позови ты Свету, Аню позови, не хочешь гостей – маму, в конце концов, позови. Вместе за десять минут управимся. Что ты хочешь – бульон? Давай я почищу лук, морковку, бросай курицу и беги. Я послежу.

Надежда Михайловна, обмякнув, опустилась на табуретку.

– Я же просто хотела, чтобы ты со мной побыл. Поговорил. А то – сидим в одной кухне, как будто на разных планетах. Ты в свою игрушку уткнулся, а я только и вижу, что эти доски и ножи. И запах лука с рук никакими средствами не смывается.

– Наденька, – Пётр Васильевич приблизился к ней сзади, взял за плечи и слега потряс. – Я же с удовольствием. Лишь бы ты была довольна.

– А готовку я брошу, – сквозь слёзы пригрозила Надежда Михайловна. – Вот однажды надоест, и брошу. Посмотрю тогда на вас. Вот тогда вы меня заметите.

– Надя, – Пётр Васильевич, смеясь, покачал головой. – Позвать маму? Давай позову.

– Не нужны мне помощники, – дёрнувшись, Надежда Михайловна схватилась за противень, чтобы смазать его маслом. – Давай режь лук, Петя.

Пётр Васильевич помыл руки и принялся чистить лук. Надежда Михайловна, шмыгая носом, стала выливать тесто в противень. Они замолчали. Надежда Михайловна вдруг подняла голову и прислушалась к звукам в коридоре. Её лицо сосредоточилось.

– Петя, – сказала она. – Надо с папой поговорить, пока не завертелось. А то всё откладываем и откладываем.

Они услышали шаги.

– Ты с Костей уже говорил? – понизив голос, спросила Надежда Михайловна и сделала знак, чтобы он не отвечал вслух.

Пётр Васильевич отрицательно покачал головой.

Вошёл Костя. Надежда Михайловна в оживлённом удивлении вскинула брови.

– Мама, были же ф-фисташки к пиву? – спросил Костя.

– Момент, – кивнула Надежда Михайловна. В её руках возникла глиняная миска, она проворно стянула с холодильника кулёк с жареными орехами, отсыпала четверть пакета. В ту же минуту на столе появились тарелки с солёной рыбой и сырной нарезкой. – Если бы ты мне дал ещё пятнадцать минут, я бы тебе сварила твои любимые креветки.

– Тут и так выше крыши, – Костя невольно улыбнулся, глядя, как Надежда Михайловна наполняет закусками поднос.

– А что за пиво у тебя в руках? – присмотрелся Пётр Васильевич. – Нет, это не годится. Это запасы для моих рабочих. Я специально взял бельгийское пиво к вашему приезду. Надюша, достань там, в холодильнике. А, я сам!

– Котюнчик, я ставлю креветки, – сообщила Надежда Михайловна, включая конфорку под кастрюлей. – У тебя есть минутка? Если мы с папой тебя задержим на пару минут, не обидишься?

– Конечно, а что случилось? – насторожился Костя.

– Секунду, Котюнчик, одну секунд, – воскликнула Надежда Михайловна, торопливо поправила тесто, сунула противень в духовку, и вынырнула над столом, размахивая руками, чтобы Костя присел. – Петя, не маячь, и не стой над душой. Садись. Садитесь оба.

Косят, в тревоге глянув на отца, сел рядом с ним на табуретку.

– Малые думают пожениться – ты знаешь, – начала Надежда Михайловна и на секунду остановилась. – Они, как ты понимаешь, с нами жить не захотят. Они сейчас снимают – платят баснословные деньги. Им же, сам понимаешь, что-то планировать надо. Но у папы сейчас дела не очень идут – мы новую квартиру не потянем. А деда Васи квартира пустая простаивает. Вот мы и подумали, что дед Вася мог бы её на Максима оформить. Конечно, сейчас там развалюха, но если вложить тысяч десять – пятнадцать, станет чудесная квартира. Мы им сделаем подарок на свадьбу – ремонт, и для старта им подойдёт, а дальше будут хозяйничать – так уж будут знать, что это своё.

Костя понимающе кивнул. Надежда Михайловна воодушевилась.

– Ты согласен с нами? Согласен? Что так разумно? Всё-таки, это родной внук и… Конечно, есть ещё ты и Сима. Но у тебя всё, слава Богу, благополучно, и – я не думаю, что ты нуждаешься сейчас в дополнительном…

Костя сконфуженно замахал руками.

– Это… это… даже не… не… не стоит обсуждать, – пробормотал он.

– А о Симе мы, когда придёт время, позаботимся, – продолжала Надежда Михайловна. – Мы с отцом посчитали, что так будет разумно. Ты согласен?

– Мне вообще… меня спрашивать не-не-неуместно. Я здесь… ни-ни-никакого отношения. Вы решили – конечно.

– Нет, нам важно знать, что ты думаешь. Ты можешь объективно сказать – как будто тебя это не касается. Ты такой человек, Костя, золотой, что ты и вслух, и в уме будешь думать, что тебя это не касается, хотя это не так. Но ты всё-таки скажи как бы со стороны: как ты видишь наше рассуждение? Оно правильно? Разумно?

Костя кивнул.

– Вполне, – от смущения он не мог найти, на чём остановить взгляд. – Вы д-деду сказали?

– То есть, ты тоже считаешь… – Надежда Михайловна начала говорить одновременно с ним, но, услышав Костин вопрос, спохватилась. – В том-то и дело, Котюнчик, что папа заикнулся деду, а тот мимо ушей пропустил. Вильнул в сторону, а папа – ты его знаешь – не стал настаивать. В том-то и дело, что с дедом надо целенаправленно поговорить. Надо, чтоб вы с отцом с ним поговорили.

– Я? – поразился Костя.

– Да, Котюнь, очень важно, чтобы именно ты, – Надежда Михайловна доверительно понизила голос. – Дед тебя послушает. Ты должен ему изложить всё, как есть, – как я тебе изложила. Так и так, скажи: надо переоформить на Максима.

– Мам, как же я могу ему указывать?

– Да ну не указывать! – отмахнулась Надежда Михайловна. – Объяснить просто всё. Чтоб от тебя это исходило. Он же переживает, чтобы ты не обиделся.

Костя принялся озадаченно тереть веки, натёр до красноты и растерянно, почти затравленно, уставился на Надежду Михайловну.

– Ладно, – вмешался Пётр Васильевич. – Я сам с батей поговорю. Приспичило тебе Костю подключать. Неудобно ему так вопрос ставить – я его понимаю. Мне и самому неудобно мешаться в чужие дела.

– Ну, если ты считаешь, что это чужие дела, – обомлев, развела руками Надежда Михайловна.

– Надя, неудобно оно, понимаешь, неудобно. Ты же не идёшь к нему сама тоже, потому что неудобно.

– Так ради сына можно и потерпеть, если тебе неудобно! – рассердилась Надежда Михайловна. – Если бы это был мой отец – я бы пошла и не задумалась бы даже, удобно мне или нет. Я бы и к твоему отцу пошла, если бы он меня послушал. Я готова идти хоть сейчас – так он же слушать не станет. – Тут она переключилась снова на Костю. – Поговори, Котюнчик, – взмолилась она. – Ну, как умеешь, поговори. Я и не рассчитываю, что ты ему приказывать станешь. Поговори просто по-человечески, чтобы он видел, что ты не против, что ты сам так считаешь. Помоги брату.

– Надя, я сам поговорю, – перебил Пётр Васильевич.

– Хорошо, – сказал Костя. – Вместе п-поговорим, папа. Надо только момент выбрать.

– Спасибо тебе, Котюнчик, – Надежда Михайловна расплылась в удовлетворённой улыбке и тут же добавила. – Только вы не тяните. Не тяните, умоляю. А то вы со своей деликатностью будете полгода момента ждать. При первом случае поговорите.

Костя кивнул и встретился взглядом с Игорем, который появился в дверном проёме, а за его спиной замаячила Елена Филипповна. Он пропустил её в кухню.

– Так, Костик, твойподносик, – защебетала Надежда Михайловна. Она поставила на него посудину с креветками и передала Косте.

– Петро, – позвал Игорь. – А мне ты нужен.

– Иду, – Пётр Васильевич вытер руки кухонным полотенцем. – Иду.

– Давай, Петруша, мне, я всё доделаю, – Елена Филипповна придвинула к себе доску.

– Моя кухня слишком мала для такого количества людей – у меня голова тут же кругом пошла, – Надежда Михайловна всплеснула руками.

Костя, Игорь и Пётр Васильевич друг за другом вышли. Надежда Михайловна перевела дух.

– Мама, бросай морковку. Возьми поешь. Ты же покушать пришла?

– Сейчас, Надя, закончу и поем, – Елена Филипповна лёгкими, взвешенными движениями стёрла стручок в мелкую стружку.

– Всё, отходи, бросай. Посмотри на часы – тебе пора кушать! Давай, мамуль, чтоб я не переживала.

– Не переживай, – Елена Филипповна, повернувшись боком и приподняв плечо, закрылась от протянутых рук Надежды Михайловны.

– Ну хорошо, позволь я тебе хотя бы на тарелку всё выложу, – Надежда Михайловна посрывала крышки с пластиковых судков.

– И кусочек колбаски, – попросила Елена Филипповна.

– Но только кусочек, – поколебавшись, согласилась Надежда Михайловна и поставила перед ней тарелку. – Кушай, мамуль.

Елена Филипповна с аппетитом принялась за еду. Надежда Михайловна сунула под струю воды куриное филе.

– Зачем Игорю Петя понадобился, мамуль?

– На рыбалку собирается, – ответила Елена Филипповна, не отрывая взгляда от тарелки. – Что-то по снаряжению там хочет…

– Как – на рыбалку? Когда?

– Завтра.

– И ты его пускаешь?

– А он меня спрашивает? – засмеялась Елена Филипповна.

– А Аня что? Или он её так же, как тебя, спрашивает? – Надежда Михайловна с безнадёжным видом потрусила головой. – Сумасброд. Неймётся ему.

Елена Филипповна прыснула.

– А ты ему потакаешь, – Надежда Михайловна обиженно повела бровями, видя, что её последняя фраза ещё сильнее развеселила Елену Филипповну. – Ну а остальные что делают?

– Паша с дедами в карты играет. Сима у нас в шкафах ковыряется. Максим за компутером.

– А Ксюша?

– Со Светой греться пошли.

– Ну хорошо. Подружились они?

Елена Филипповна пожала плечами. Надежда Михайловна махнула рукой.

– Света с кем хочешь подружится.

– Золотая девочка, – согласилась Елена Филипповна, смакуя куриное крылышко.

– Костик же видел, что брал.

Елена Филипповна молча захихикала.

– А что? Костик бы плохого не выбрал. Он к Светке со всех сторон присматривался – ты вспомни. Костик осторожный. А Максим, – Надежда Михайловна в сердцах махнула рукой. – Такой бесхитростный, – она вздохнула. – Не знаю, что эта Ксюша из себя представляет. Как она тебе показалась?

– Красивая девочка, – сказала Елена Филипповна.

– То-то и оно, что красивая. Красивых не умом выбирают.

– Чем же она тебе не подошла? – снова развеселилась Елена Филипповна.

– Да кто ж тебе говорит, что не подошла, – разозлилась Надежда Михайловна и добавила задумчиво. – Только Костик бы Ксюшу не выбрал. Точно тебе говорю.

Елена Филипповна беспечно пожала плечами.

– А что Аня – где? – помолчав, спросила Надежда Михайловна.

– Наверху, наверное.

– Надо было её пригласить, когда вы на санки шли. Как бы не обиделась.

– Мы приглашали, она не пошла, – возразила Елена Филипповна. – Говорит, не люблю зимой гулять – зябну. Я, говорит, десять минут по двору погуляла, вся продрогла. Останусь лучше, почитаю.

Надежда Михайловна неопределённо хмыкнула.

– Вот тоже личность. Твой сын выбирал. Из каких соображений – ума не приложу.

– Любит он её, – со счастливым прищуром сказала Елена Филипповна.

– Любит, – проворчала Надежда Михайловна. – Любовь, мама, в семейной жизни – как газы в напитке. День-другой пузырится – вкусно, что шампанское, а потом смотришь – а там вода. В семейной жизни для счастья другое кое-что надо, кроме любви.

– Надя, положи мне ложку оливье, – попросила Елена Филипповна.

– Мамуль, не надо тебе. Тут майонез. Давай я тебе лучше сотэ положу.

Елена Филипповна полезла в холодильник самостоятельно.

– Мама!

– Так, иди, – Елена Филипповна раскинула локти в стороны, защищая миску с салатом, как ласточка, оберегающая птенцов от хищника. – А я сейчас Алёшу развлекала – фотографии ему показывала, – доев салат, вспомнила Елена Филипповна. – А то он сидит в зале, к стеклу жмётся, с рюмкой – и не пьёт. Такой стеснительный, что ли?

– Слушай, – всплеснула руками Надежда Михайловна. – По поводу Алёши – как тебе это нравится: взял и приехал. Ни с того, ни с сего. Лет семь у нас не был, и вдруг.

– Может, случилось что? Петя у Сени не спрашивал?

Надежда Михайловна озадачилась.

– Я как-то не догадалась.

– Я думала у него спросить, так он такой стеснительный.

– Мне он не показался стеснительным, – возразила Надежда Михайловна, поразмыслив. – Какой-то он темноватый парень, – Надежда Михайловна поёжилась. – И взгляд у него неуютный. Но ты молодец, что догадалась – надо Галочке позвонить. Я позвоню ей вечером, попробую выспросить.

Елена Филипповна помыла свою тарелку и зыркнула на часы.

– Без десяти три. «Роксолана» сейчас начнётся. Ты не пойдёшь смотреть?

– Да если бы я могла, – воскликнула Надежда Михайловна, оживляясь. – Иди, мама, смотри, мне не до «Роксоланы».

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за декабрь 2015 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение декабря 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.