Модное мини или Пространство миниатюры

 

 

 

На страницах «Новой литературы» более ста образцов произведений в жанре миниатюры. Есть просто изумительные и тончайшие вещи, филигранно написанные нашими авторами. Есть вещи, относящиеся авторами к миниатюре только лишь по своим размерам (хотя, не всё то, что мало, нужно называть миниатюрой). Наверняка, кто-то захочет со мной поспорить. Потому что признаки данного жанра, именно как литературного, в словарях обозначены не столь тщательно и конкретно, как они прописаны для жанра миниатюры в изобразительном искусстве. В данном случае приходится более опираться на свою интуицию и вкус, нежели на энциклопедии да словари. Я всегда придерживался той точки зрения, что, чем меньше произведение (будь то картина, стих или короткометражный фильм), тем труднее приходится автору. Нужно ведь в максимально сжатой форме донести до других то главное, что ты хотел сказать, «влюбить» в своё короткоштанное детище читателей, зрителей, слушателей и критиков. Задача под силу лишь по-истинному талантливым творцам. Не зря ведь сказано: «Краткость – сестра таланта». Та самая обманчивая и заманчивая краткость, на удочку которой и попадаются многие. Здесь рецепт «раз, два и готово» совершенно неуместен. Нужно продумывать каждое слово, выверять каждую букву, проверять каждую мысль: «Подходит ли? Не выглядит ли здесь неуместным инородным телом?» Иначе нельзя. Не поверят, даже прочитав (за счёт формата миниатюры пользуются неплохой популярностью у читателей), не оценят или пройдут мимо, совсем не заметив.

Я, естественно, прочитал не всё из имеющегося в нашем журнале, что отнесено авторами и редакторами к миниатюре. Где-то треть. Выбирал либо по приглянувшемуся интересному названию, либо, если у автора представлено несколько миниатюр, просто наугад две-три из них.

 

Фёдор Раухвергер. «100». Пересказ автором нескольких проведённых им ночных часов, в результате чего и родился этот незатейливый текст. Я это называю «акынством» (смотреть в словаре слово «акын»). Название рассказа не соответствует теме. 100 – всего лишь набранный номер телефона.

 

Анастасия Бабичева. «Escape». Скорее рассказ, чем миниатюра. Потому что сказано многое – прожита вместе с главным героем целая любовь: прекрасная, загадочная, светлая и настоящая. И даже расставание пережито сильно и ярко, хотя и сказано о нём в нескольких словах. А зачем больше? И так всё ясно и понятно: после такой вселенской любви грядёт космическое расставание. Как бы ни старался главный герой утешать себя мыслями о новой встрече…

 

Анастасия Бабичева. «Весенняя литораль». После прочтения осталось странное послевкусие. Двойственное. Незавершённость сюжета ли стала тому причиной? Или некоторые неоправданные длинноты в тексте? А может, что-то другое, что автор хотел сказать, но по какой-то причине не смог или не захотел, а я, соответственно, это почувствовал?..

 

Максим Усачёв. «Грехи» (сборник миниатюр). Очень неплохой цикл. Колоритные жильцы квартиры №1 (бабка Марта и внук Сенька), обычная семья из второй квартиры (мать, отец и Иринка – их дочь), одинокий старик из огромной пятикомнатной квартиры №3, с канцелярской точностью сосчитавший всех соблазнённых им женщин, и ещё несколько жильцов, живущих, по воле автора, по соседству с ними – все, по-своему, интересны. Хотелось бы, чтобы дом разросся хотя бы до уровня одного подъезда, надеюсь, автор предоставит нам это удовольствие.

 

Сергей Береговой. «Два года». Это уже что-то, очень приближенное к миниатюре, в том виде, как я это понимаю. По крайней мере, в плане стиля и формы. По смыслу (по сюжету), конечно, не дотягивает немного.

 

Сергей Береговой. «Нежность». Очень красивая и по-настоящему нежная вещь. Чуть-чуть мешает неумение автора бороться с нахлынувшими чувствами, это видно в тексте местами, но к концу миниатюры это уходит. В общем, стоит прочитать.

 

Олег Лихоманов. «Звонок». Жанровая сценка, которая имеет право на существование, как миниатюра. Но она уже столько раз обыграна в анекдотах, что борода начинает быть явно ей не к лицу.

 

Олег Лихоманов. «Маски». Необычная фантасмогория-сон. Непонятно, откуда взялось название? Очень сильно мешают прочтению некоторые «неряшливости» автора: «сидит некто… и копошитЬся», «подымаюсь», «с своим», «чёрный ветер трепет лохмотья петлиц истлевающих диковинные мундиров с отличиями разных времён и языков» и т.д. Надо отметить очень яркие и порой даже футуристические образы.

 

Эва Ытываль. «Любимая». Замечательная во всех смыслах и со всех точек зрения миниатюра. Читал и наслаждался. И концовка – просто блеск.

 

Эва Ытываль. «Сказка про белого бычка». Довольно странная история. Хотя и не лишённая некоторого литературного шарма.

 

Лачин. «Мудрость небес». Интересная притча, хорошо и добротно написанная. Рекомендую.

 

Лачин. «Павел Дон-Кихот». Прекрасная авторская интерпретация истории и литературы. Запоминающиеся, точные образы. Хороший слог. Стоит прочитать.

 

Маргарита Шмель. «СветлячокЪ». Простая, без всяких изысков история, но добрая и светлая. Немного непонятно, к чему здесь «Ъ»? Хотя я, признаться, на это сначала и купился, когда выбирал из множества миниатюр те, о которых буду писать.

 

Изольда. «Сын». Несколько материнских мыслей вслух, в которых дрожит неприкрытое беспокойство и неподдельный страх перед будущим своего сына. Мне показалось, что чересчур всё упрощено, можно было бы развить тему.

 

Ольга Жакова. «Холодное лето». Зарисовка на тему Петербурга, а если точнее, то про Исаакиевский собор. Не совсем правильное, на мой взгляд, название. Образность на высоте, чувствуется любовь автора к тому, о чём она пишет.

 

Александр Чумурин. «Ветер перемен». Главная мысль интересная, хоть и довольно банальная. Написано слабо, несовершенно. Мне кажется, если автор берётся за такую сильную, но не новую тему, то он должен что-то сказать своё, а здесь всё предсказуемо.

 

Пётр Домнев. «Город». Присутствует излишняя, на мой взгляд, демонизация мегаполиса. Многое из сказанного верно, но не стоит забывать, что вершителем своих судеб являются люди и Бог, а не чудовище из данного произведения. Стилистика выбрана верно, тема занятная, позиция автора ясна.

 

Ambidexter. «Десять дней, которых не было». Зарисовки из больничной жизни по мере прочтения перерастают во что-то большее. Автору удалось зажечь искру интереса и хочется дочитать до конца. Это уже немало. С удовольствием познакомился с новыми словами и фразами на иврите (я, вообще, неравнодушен ко всяким новым лингвистическим конструкциям). Особенно, когда они употреблены к месту.

 

Green Tea. «Джаз». Я, честно признаюсь, ожидал большего от миниатюры с таким названием. Больше импровизации, больше авторского «я». Не случилось, к сожалению. Всё это я уже читал не единожды. Последний раз – у Харуки Мураками.

 

Егор Коротков. «Космос в песчинке». Довольно спорное и абстрактно-обобщённое название выбрал автор. И параллели «паук-история Земли» и «песчинка-космос» не выглядят такими уж явными, чтобы являться взаимозаменяемыми. А в целом, миниатюра понравилась.

 

Яна Кандова. «Песня о свободных птицах». Спору нет, все птицы, что летают в небе, а не сидят в клетке – свободны. Хоть поют они, хоть каркают. Но хотелось чего-то другого. А то и не «глупый пингвин» Горького, и не «Джонатан Ливингстон» Баха получился. Зато что-то своё. Стиль сохранён на протяжении всего произведения, хоть и есть в отдельных местах натянутости.

 

Янина Андерсон. «Потерянные…» Не впечатлило. Я полностью согласен с тезисом автора, что любовь должна спасти мир. Но этого в очередной раз не произошло. Увы. Не выразительно. Блекло. И не убедительно. Опять же, увы.

 

Сергей Арешин. «Птица и тень». А почему, собственно, это отнесено к миниатюре? Потому что автор записал свой, местами далеко неидеальный в плане рифм и ритма, стих в строчку, а не в столбик? Или потому что здесь есть некоторая склонность автора к философским выводам? Непонятно. Искренне непонятно…

 

Анна Королёва. «Ролики». Коротко, ясно и не без вкуса. Я прочитал не все миниатюры этого автора, но то, что прочитал, мне понравилось.

 

Аля Белоусова. «Тишина и мы». Не понимаю, что автор и редакторы увидели удивительного в этом простом описании. Я лучше помолчу. Чтобы не нарушать тишину. Это единственная моя реакция. Может, я чего-то не понял?

 

Евгений Антонов. «Хрустальное равновесие». Я всегда считал, что хрусталь звенит приятно и звонко, даже когда разбивается. Автор считает по-другому. Также непонятно, как, по мнению автора, согласуются понятия «хрустальное равновесие» и «сбалансированное положение вещей», «световая дисперсия», «статичное состояние». В общем, налицо явное несовпадение во взглядах. К сожалению, иногда так случается.

 

Татьяна Чабан. «Человек дождя». Клип. Вот такое модное словечко пришло на ум, когда читал эту миниатюру. Неплохо написано. Но не впечатляюще. Немного раздражали постоянные «Он» с большой буквы. И последняя фраза выглядит, на мой взгляд, надуманно.

 

Татьяна Ахтман. «Этюды из волшебного фонаря». Тихие сюжеты. Так сам автор обозначила свои зарисовки. Я с ней согласен. Приятно побыть в этой тишине. И ещё я согласен с тем, что «тексты доверчиво обнажатся, и мысль, сбросив причудливые слова, вернётся в начало...» По крайней мере, я был бы очень этому рад. Да и остальные читатели, я думаю, тоже.

 

Олег Кипкало. «Этюды». В одном из произведений данного автора есть мысль, которая была озвучена мною в самом начале этого обзора. Хоть и высказана автором немного по другому поводу. «Кто он, злобный гений, придумавший мини? Эту убийственную, не оставляющую надежды, обнаженность. Уходящую в непреодолимое. Уводящую в неотвратимое. Она нанесла последний удар. Я уже не могу защищаться. Не хочу». Многие пошли на поводу у этой кажущейся простоты и лёгкости. И многие за это поплатились. Невнятными миниатюрами. Читательским равнодушием. А жаль…

 

Что хочется сказать напоследок. Несмотря на свой малый формат, миниатюра – это целое пространство, некая плоскость, попав на которую, очень трудно удержаться на ногах. И не потерять равновесие. Я вам, уважаемые авторы, всё же от души желаю освоить это пространство.