Архив публикаций за апрель 2021

...Рядом с футболом тусуются три группы людей: болельщики, любители футбола и специалисты.

Специалисты – это те, кто зарабатывает на футболе, используя общенародную к нему любовь. Пишут и говорят о футболе в газетах и по телевизору всякое говно. Причем из года в год одинаковое. Я напишу о них позже какую-нибудь мятую книжку, и с отвращением...

Любители футбола – это те, кому всё равно, кто победит – мы, дескать, кайфуем от красоты футбола. Футбол не жопа, чтобы им любоваться. Дебилы! Красота футбола только в одном – в тайне результата и в кровавости борьбы за результат!.. А чем «наши» забьют: в прыжке, в падении через себя головой или нечаянно, коленкой или брюхом, – мне лично всё равно… Они (любители футбола), как грузины из анекдота:

– Гоги, ты любишь помидоры?

– Кушать люблю, а так нет…

Не буду я о них писать…

Я буду писать о болельщиках! О тех, у которых замирает сердце. Которые чувствуют мелкие детали битвы каждой клеткой истерзанного жизнью организма и страдают, а страдая, получают неизъяснимое наслаждение. Страдание – это необходимая часть «боления», как билет на матч и потная милиция. Но страдают все по-разному. Есть оруще-плачущие болельщики, из которых всё лезет наружу, как пена, которой крепят оконные рамы, а есть молчуны, до боли сжимающие яйца в карманах, чтобы не получить инфаркт. Вот они и есть важнейшая составляющая футбола. Такая же, как финтари-бомбардиры, угрюмые защитники со вздрагивающей ноздрёй, похожие на красноглазых бульдогов, хитрые, как лохотронщики, хавбеки и шизофреники-вратари, с отбитыми о штанги головами…

Смех скандинавы ценили всегда. Юмор – нередкий гость уже в средневековых памятниках. Комический элемент нередко присутствует в фольклоре: песнях, пословицах, поговорках. К шутке охотно прибегали и авторы Нового времени. И, конечно, в Швеции любят произведения мастеров сатирического гротеска, классиком которого считается автор, публиковавшийся под именем Фальстаф Факир...

...Для недогадливых: те, чьи лица замечены не были, герои рассказа. Иначе, скажите на милость, зачем было их рассказчику замечать? А затем, что те получают ключи от соседнего рассказчику номера, и так же, как все постояльцы, почти всё время, когда не на море, проводят во дворике: влажный живительный бриз, ароматы, музыка и прочее-прочее, в том числе разговоры соседей, не услышать которые невозможно. А если те от мыслей своих о прекрасном (других мыслей в это время никак не бывает) тебя отвлекают, можно в комнату удалиться, или наушники надеть или, плюнув, воспринимать чужие беседы как звуки морские. Если какая семантика в мозгу и застрянет, бог с ней. Мозг и не такое рассчитан.

В первый же вечер, плавно в ночь перетекший, часть звуков сложилась в слова, а те – в совсем не подходящую месту и времени мелодраму...

...Так случилось, что пустота надолго укутала меня дымчатой пеленой – заползла в рот, нос, уши, просочившись во внутренний резервуар души, которая, распухнув от вакуума, воздушным невесомым шариком стала распирать тело изнутри. Я знаю причины этому, я помню день запуска сего процесса – день, который вспоминать мне не хочется, а забыть не можется. Мне так неохота вновь и вновь расковыривать своё нутро, бередя очаг заразы. Хорошо бы, чтоб обломки лежали на дне, глубины хранили свои тайны, непознанные разобиженные монстрики стерегли пучины. Отболело и пусть. Обесчувствилась и славно… Всё существо моё надулось беспечным и безутешным пофигизмом, закружившись на одном месте вокруг своей оси, лишившись какой-либо перспективы и опоры поверить во что-то значимое...

Посчитав Ленинград слишком шумным для поражённого столь странной болезнью (стыдно – всё-таки назвала это болезнью), я переехала в Баку, и была неприятно удивлена этим шумом и толкотнёй, старыми знакомыми, что меня отыскали, подхватили, понесли по гостям, дискотекам и барам, а я могла вдруг сделать это, неловко сказать что, может, к концу рассказа найду нужные слова, разрожусь этими словами, разрожусь, я сказала «разрожусь», но как бы то ни было, удалось отыскать тихий дворик, снять комнату у родни – папа был азербайджанцем. Всё-таки придётся сказать о любовнике, ведь это он подтолкнул меня к сумасшедшему поступку, придётся даже добавить, что он писал стихи – ведь и это сыграло роль в катастрофе. Всеобщее любопытство опьяняет заурядных, но опечаливает возвышенные души – нравятся мне эти слова Бальзака, хоть и не знаю, насколько возвышенна моя душа...

...Я хочу сказать, что Татьяна Назаренко хотела сказать: «Всё зря». Зря было восстание декабристов без крестьян, чтоб облагодетельствовать крестьян. Как зря было в 1975 году выступление наивного коммуниста капитана III ранга Саблина на большом противолодочном корабле «Сторожевой», чтоб призвать к освобождению народ, не желавший освобождения от потерявшей коммунистическую перспективу верхушки СССР. Как не доросли крестьяне до революции против крепостничества, так переродились уже люди так называемого социализма из прореволюционеров в мещан...